Было такое... - [53]
И голы эффектнее по телевизору. Потому что лучше видно. А на самом деле гол выглядит так: около ворот резко образовывается куча мужиков, которые быстро-быстро копошатся, как крупные сперматозоиды. Возникает какая-то секундная паника, никто ничего не понимает, гол не гол… И тут кто-нибудь один выбегает из толпы сперматозоидов и бежит от них куда-нибудь далеко на поле с раскинутыми рыками, а все остальные сперматозоиды бегут за ним. Вот это значит гол.
По телевизору тебе со всех сторон покажут, камерой вокруг облетят. Крупно покажут потного игрока. А так… забил и убежал куда-то…
Или вот еще случай был.
Бежит Аршавин (футболист такой), вокруг него тоже все бегут. Бегут все вперемешку, Аршавин с мячом. Ну тут как бы идиоту понятно, что не просто так бежит, а со смыслом. Ну поймайте вы его и навешайте! Нет, они бегут вокруг и все.
А Аршавин раз ногой — и в ворота. А потом резко отворачивается от ворот и бежит опять куда-то в середину поля и все остальные за ним. Значит, еще один гол.
Пенальти живое видела.
Ну что сказать.
Скучно.
Стоят два мужика. Один с воротами, другой с мячом. Вот и вся драма, собсно.
Я в середине матча поняла, что не хватает. Во-первых, сходить в туалет несколько раз. Во-вторых, за едой на кухню. В-третьих, катастрофически не хватает Гусева. Голоса его. Чтоб болтал про что-то постороннее, а потом вдруг скороговоркой опаснопасудараршавингооол!
Судья, я так поняла, вообще ничего не видит.
Если бы я была судьей, я бы всегда падала и об меня все время спотыкались игроки.
И сказать бы мне на это ничего нельзя было: я ж судья.
Мне очень понравились боковые судьи (которые стоят на линии поля). Потому что они какие-то балетные. Если офсайд какой или еще где нарушение, то они встают во вторую позицию и стремительно выбрасывают флажок на вытянутой руке.
Вот такое ощущение, что им там жутко скучно на краю поля и если какая неприятность в игре случается, то а вот они — вторая позиция, флажок, прямая спина, коленки строго вместе! Я прямо таки представляю, как жена бокового судьи перед матчем второпях гладит флажок, а боковой судья бегает по квртире, раскидывает вещи и кричит: «Бардак! У нас постоянный бардк! Где мои ноты?! Где бутсы?! Я не могу работать в такой обстановке!!!»
Еще мне было жалко милиционеров.
Тех, которые стоят на краю поля и весь матч смотрят на зрителей, следят, значит, за порядком. Представляешь, два часа смотреть на то, как другим хорошо. И повернуться нельзя.
А сколько было омона в касках!!! Они прятались во дворах перед матчем. Одни каски торчали из всех щелей, как яйца.
И тогда я подумала, что на самом деле иду не на футбол, а в газовую камеру, что сейчас зайду на стадион, они закроют двери и хана.
Ну что еще сказать о футболе тебе…
Счет 4:1. Наши выиграли.
Я перед первым периодом спросила: «Где ворота наших?» Мне показали направо.
А потом во втором периоде игроки, оказывается, меняются воротами.
А я как дура весь второй период переживала, чтоб в правые ворота ничего такого не попало.
Выходишь со стадиона и такое ощущение, что тебе в уши наорали. И наорали внутрь так, что тебя раздуло в пять раз. Или это от пива, я не поняла.
Потом засыпала и вспоминала… Стадион в лучах, качающаяся волна фанатов, поле… Знаешь, такое зеленое-зеленое… и игроки разноцветные катаются по нему на шортах туда-сюдааа, туда-сюдааа… Судьи боковые во вторых позициях… Такие… всегда готовые засчитать ошибку. Основной судья… бегает как дурачок спиной весь матч.
Вот только волну по стадиону живую не видела.
А так все очень организованно.
2006/11/20
История про то, как я была знакома с нынешним Джеймсом Бондом.
Было это в году 2003-ем. Продюсер мне сказал: «Встречаешь группу в аэропорту. Главного актера сажаешь в отдельную машину, всех остальных — в автобус. Точно поняла?»
А мне так страшно — все ж таки первое задание дают. Я совсем недавно стала ассистенткой продюсера и должна точно выполнять все поручения.
Стою в аэропорту с табличкой. Он выходит. Вы, спрашиваю, Дэниэл Крэйг, главный актер? Он говорит: Ес. Ну, думаю, и актера они себе нашли… С бабой какой-то прилетел, японкой, что ли. Я ему на английском, мол, вас ожидает отдельный транспорт, а вот гражданочку вашенскую попросила бы пройти в автобус со всей киногруппой на общих, так сказать, основаниях.
Он испугался, жмет ее к себе. Она тож японский глаз на меня таращит — боится, значит. Я его за рукав к выходу подтягиваю, мол, не положено с гражданочкой, мне было велено, чтоб вы единолично проследовали в отдельном транспорте. А японку эту телом от актера отминаю, чтоб не лезла в автомобиль. Мне ж сказали, что актера отдельно, группу отдельно. И баста. Порядок такой.
Тут продюсеры прибежали, которые актера этого главного сопровождали. Я хоть по-английски то не очень, но соображаю, что он им жалуется. И даже просится в автобус со всей группой на общих основаниях, лишь бы только с дамочкой своей вместе ехать. Мол, раз уж в России такие порядки, что мне с дамочкой нельзя, то я согласный на автобус и порешим на этом.
Как доехали — не помню, но на протяжении всего проекта этот главный актер меня боком обходил. Кто ж знал, что через пару-тройку лет он станет Джеймсом Бондом.
Перед вами сборник рассказов Алеси Казанцевой, которая однажды приехала в Москву на недельку и осталась навсегда. Которая один раз заскочила на киностудию и больше оттуда не вышла. Которая была очень одинока и поэтому начала писать в Интернете свои рассказы о жизни и работе вторым режиссером на съемках фильмов, сериалов и рекламы. Она стала признанным автором в Интернете: сначала в «Живом Журнале» под именем Алеси Петровны (ее блог входил в топ-3), потом на «Фейсбуке» (более 55 000 подписчиков). Известные режиссеры хотят экранизировать ее истории, Юлия Меньшова называет их неизбежным счастьем, а Яна Вагнер завидует тем, кто по какой-то причине их еще не читал.
От издателяРоман «Семья Машбер» написан в традиции литературной эпопеи. Дер Нистер прослеживает судьбу большой семьи, вплетая нить повествования в исторический контекст. Это дает писателю возможность рассказать о жизни самых разных слоев общества — от нищих и голодных бродяг до крупных банкиров и предпринимателей, от ремесленников до хитрых ростовщиков, от тюремных заключенных до хасидов. Непростые, изломанные судьбы персонажей романа — трагический отзвук сложного исторического периода, в котором укоренен творческий путь Дер Нистера.
Мухаммед Диб — крупнейший современный алжирский писатель, автор многих романов и новелл, получивших широкое международное признание.В романах «Кто помнит о море», «Пляска смерти», «Бог в стране варваров», «Повелитель охоты», автор затрагивает острые проблемы современной жизни как в странах, освободившихся от колониализма, так и в странах капиталистического Запада.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
ОЛЛИ (ВЯЙНО АЛЬБЕРТ НУОРТЕВА) — OLLI (VAJNO ALBERT NUORTEVA) (1889–1967).Финский писатель. Имя Олли широко известно в Скандинавских странах как автора многочисленных коротких рассказов, фельетонов и юморесок. Был редактором ряда газет и периодических изданий, составителем сборников пьес и фельетонов. В 1960 г. ему присуждена почетная премия Финского культурного фонда.Публикуемый рассказ взят из первого тома избранных произведений Олли («Valitut Tekoset». Helsinki, Otava, 1964).
Ф. Дюрренматт — классик швейцарской литературы (род. В 1921 г.), выдающийся художник слова, один из крупнейших драматургов XX века. Его комедии и детективные романы известны широкому кругу советских читателей.В своих романах, повестях и рассказах он тяготеет к притчево-философскому осмыслению мира, к беспощадно точному анализу его состояния.
Памфлет раскрывает одну из запретных страниц жизни советской молодежной суперэлиты — студентов Института международных отношений. Герой памфлета проходит путь от невинного лукавства — через ловушки институтской политической жандармерии — до полной потери моральных критериев… Автор рисует теневые стороны жизни советских дипломатов, посольских колоний, спекуляцию, склоки, интриги, доносы. Развенчивает миф о социальной справедливости в СССР и равенстве перед законом. Разоблачает лицемерие, коррупцию и двойную мораль в высших эшелонах партгосаппарата.