Были и небылицы - [17]

– Господа, делайте ставки! – Это чтобы свидетели были…

Первые пять пирожков Аркаша съел – не заметил, на пятнадцатом подумал, а не зря ли он в это дело ввязался, а когда последний в себя втолкнул – уже и дышал-то с трудом.

Толстяк хотел было убежать, но его на входе поймали те, кто на Аркашу капиталы свои поставил. Так что пришлось отсчитать ему 1000 долларов…

Аркаша потом ещё долго на стуле сидел, пищу переваривал и всё думал, что же ему с богатством своим делать: «Ну, куплю я себе красный диплом – опять без денег останусь… Да и здоровый он больно – в кармане не поместится. Лучше возьму внизу синий за двадцатку, а на сдачу дело своё открою. Пирожками буду торговать…»

Диковинные животные

Автор Парадоксальной Энциклопедии «Местные и прочие звери и птицы», зверовед-путешественник Афанасий Даврин, сделал немало удивительных открытий и наблюдал в своих путешествиях много такого, чего ни до, ни после него никто не видел. Недавно профессор любезно предоставил нам некоторые из своих путевых заметок.

Путевые заметки Афанасия Даврина могут кого угодно повергнуть в изумление. Многие ему просто не верят, полагая, что большая часть из того, что он наблюдал, – всего лишь плод его буйной фантазии. Однако совершенно очевидно, что человеческая фантазия – ничто по сравнению с фантазией природы, а значит, у нас нет никаких оснований не верить в истинность замечательных открытий известнейшего звероведа.

Черепахарь твердохвостый

Как известно, большинство великих открытий совершается совершенно случайно. Так и я чаще всего открываю новые виды животных, если оказываюсь там, куда попадать вовсе не собирался. Позапрошлым летом мой воздушный шар пробила насквозь колибри, удирающая от пятнистого грифона, и я свалился на землю посреди дремучих амазонских джунглей, растеряв при падении все запасы пищи и воды. Я бы умер от голода и жажды, если бы не приютившие меня индейцы племени Тука-Тама, которые накормили меня маисовыми лепешками и уложили спать в тростниковой хижине. Когда среди ночи я по своим делам решил выйти во двор, из хижины меня не выпустил часовой с огромной дубиной, и это мне показалось странным. Вечером, пока не стемнело, я мог свободно гулять по всем окрестностям, и никто не пытался мне помешать, а тут сторожа ко мне приставили…

Вдруг я вспомнил, что меня удивило ещё днём: прямо за моей хижиной находилось паханое поле. Как известно, амазонские индейцы не знают, что такое плуг, свои поля обычно обрабатывают обыкновенными тяпками, и всякий уважающий себя зверовед знает, что они никогда не приручали лошадей. Так откуда же тогда взяться пашне? С этой минуты я понял, что не успокоюсь, пока не выясню всё. Я тут же проделал дыру в стене хижины и стал внимательно наблюдать за полем.

Годы научных наблюдений выработали у меня кошачье зрение, и в темноте я вижу так же хорошо, как и днем. И что же я увидел?! Двое индейцев вели под уздцы здоровенную черепаху с длинным хвостом, который был загнут крючком и, воткнувшись в землю, оставлял в ней глубокую борозду.

Тут я понял: индейцы оберегают этих редких зверей от чужих глаз, чтобы бледнолицые не отобрали их для своих зоопарков. У меня не только замечательное зрение, но и великолепный слух, и мне удалось расслышать, что в разговоре между собой индейцы называли зверя «чупапульпа-чупса», что в переводе означает – «черепахарь».

На другой день индейцы завязали мне глаза и целую неделю вели меня через непроходимые джунгли – до самого берега великой бразильской реки Амазонки, где посадили меня на плот и с миром отпустили. К моему глубочайшему сожалению, второй раз мне едва ли удастся найти поселение племени Тука-Тама, затерянное в бескрайних джунглях.

Среди ученых многие до сих пор высказывают сомнения в существовании черепахарей твердохвостых, но мы-то с вами – с моих слов – точно знаем, что они есть.

Рыба-колбаса

В прошлом году я плавал на китобойном клипере «Легавый». С капитаном Гошей Кизяком я был знаком ещё по школе – он, бывало, муху прибьёт, а я достаю лупу и начинаю её рассматривать, лапки пересчитывать.

Когда мы проплывали мимо японского острова Сикоку-Сикоку, наш бдительный капитан заметил в бинокль здоровенный плавник, рассекающий воду параллельным с нами курсом. Хотя плавник был вовсе не похож на китовый, Гоша решил-таки эту живность добыть, потому что план горел, а рыбина всё равно была японская.

Не буду описывать, как гонялись, как стреляли, как вытаскивали на борт – об этом гораздо красочнее может рассказать боцман Вухов. Не это главное. Главное то, что, перерыв полтонны справочников и определителей, которые у меня с собой были, я не нашёл ничего похожего на эту морскую красотку. Хотя всё тело рыбины, и хвост, и плавники были как у нормальной тигровой акулы, но от носа тянулся здоровенный отросток диаметром сантиметров десять. Это было настолько удивительно, что я сначала даже не обратил внимания на характерный и очень приятный запах, который доносился от этого отростка. Собравшаяся вокруг команда «Легавого» – а это были очень жизнерадостные и любознательные ребята – тоже принюхивались. В конце концов боцман Вухов, отличавшийся большой наблюдательностью, сказал: «Колбасой пахнет». Он тут же достал из-за пояса трофейный ятаган, отрубил от отростка кусочек, а потом нарезал его так, чтобы все могли попробовать. Первым продегустировать эту диковинную колбасу решился, конечно же, я. По вкусу это почти не отличалось от обычной копчёной колбасы.