Bushi-Do: Ронин - [97]
— Откуда ты всё это знаешь? Как предсказываешь то, о чём я ещё даже не задумывался?
Дух только тихонько захихикал и замолчал окончательно, оставив меня в тяжёлых раздумьях. А ведь, если остаться честным, то мне вполне могла прийти в голову такая идея — узнать Лёхин секрет так, как этому учили на занятиях дома: втереться в доверие, сыграть на его слабостях, о которых мне так удачно рассказал дедушка…
Жилая комната разительно отличалась своим убранством от всей остальной квартиры. И неудивительно, так как воплощение истинного хаоса неспособно походить на упорядоченное по законам логики интерьера. Творческая лаборатория — именно так стоило бы назвать эту комнату. Не хватало только стола с кипящими и булькающими ретортами и рассортированными ингредиентами для приготовления зелья вечной молодости. Взамен ему был письменный стол, окружённый тяжеловесными книжными полками с великим множеством разнообразных томов, фолиантов и даже инкунабул, заваленный набросками, эскизами, черновиками и чертежами. Рядом одиноко стоял мольберт — альбомный лист, закреплённый на нём, имел следы размашистых прикосновений углём и воспалённым воображением художника, в несколько небрежных линий и россыпь теней изображая полуобнажённую Айлин, сидящую спиной, вполоборота к художнику и зрителям, стыдливо прикрывшись то ли простынёй, то ли покрывалом. В вещевых шкафах, наряду с одеждой, проживали три разномастных гитары и два одноручных меча с узкими лезвиями и тяжелыми витыми эфесами.
— Эпично живём. — подвёл я итог краткому осмотру помещения. — Только отрубленной головы дракона на стене не хватает. Или хвоста, на худой конец…
— Голова впишется в интерьер поудачнее. Осталось найти дракона… — пробурчал сонный Лёха, кутаясь в одеяло и садясь на кровати. — Поведай мне, что же нас ждёт за пьяный дебош на танцах? Кажется, именно так Астарта назвала наш скромный выход в свет.
Эту информацию я от него утаил намеренно, хотя знал всё изначально, стоило мне только выйти из танцевального класса. И намеревался её несколько исказить.
— Мы договорились. До тех пор, пока до неё не дойдут слухи о следующей нашей пьянке, она не даст хода этому происшествию. Пришлось согласиться. Так что объявляется «сухой закон», друг мой.
— Ты отвратительно торгуешься. Не мог как-нибудь помягче договориться? Мы рискуем, мало ли какая ситуация сложится. Вдруг нам будет жизненно необходимо выпить? — попытался посетовать староста, глядя на меня красными от недосыпа глазами.
— Жизненно необходимо! — притворно воскликнул я, имитируя ужас и хватаясь за голову. — Подумать только, какой риск!
Риск отчисления посреди учебного года лично для меня был куда более весомым. Алексея вряд ли кто-то тронул бы, всё же староста и почти отличник, а вот насчёт моего скользкого положения в Школе Натали меня просветила довольно подробно. Поступил я в неё только благодаря личному ходатайству полномочного посла Российской Империи, Андрея Бельского, взявшегося за устройство моей судьбы после гибели моей семьи. Ходатайство оставалось ходатайством, привилегий не давало, а скорее наоборот — накладывало кучу обязательств по оправданию оказанного обеими сторонами доверия.
— Ооох, моя голова! — застонал Алексей, хватаясь за страдающую часть организма. — Не ори, а? Ну, пожалуйста…
— Так и быть… тем более ты мне нужен живым.
Староста подозрительно зыркнул в мою сторону и с тяжёлым вздохом мученика поднялся на ноги, направляясь в сторону душевой. Спустя минуту до меня донесся его полный разочарования и обиды вопль:
— За что?! Боги, за что?! Ну почему именно сегодня?!
— Что у тебя там опять случилось?! — крикнул я, сгорая от любопытства.
— Батя звонил, сегодня заедет в гости. Будет с минуты на минуту!!!
***
В Российской Империи к титулам аристократии и дворянства особое отношение. Строгая табель о рангах отсутствовала, никак не регламентируя, кто может быть чьим-то вассалом, а кому зазорно или невместно давать вассальную присягу кому-либо с титулом ниже князя или принца. И чтобы разобраться, чем граф отличается от барона, какое отношение виконт имеет к наследству и почему маркиз способен поспорить с герцогом, стоит заглянуть немного глубже, за витиеватые титулы и звучные девизы обладателей Герба.
Титул означал в первую очередь землевладения. Не купленные, а завоёванные или отданные в дар земли. В Японии подобные территории принято называть родовыми землями. В Российской Империи использовалось восходящее к древности слово «вотчина». Мелкая аристократия или дворянство, то есть люди благородного сословия, заработавшие высокое звание на службе отечеству, как правило, земельных наделов не имели. «Дворянская» грамота сама по себе считалась высокой наградой, так как подразумевала основание нового рода.
Аристократы же неразрывно связаны с землёй. Барон, граф, маркиз, герцог — титулы богатых, независимых аристократов, не входящих ни в один из княжеских кланов. Титул обозначал не только деньги и власть, но и относительную свободу — вассальная присяга приносилась исключительно императору из династии Рарогов. Всех аристократов такого рода в России называли имперской аристократией — на контролируемой ими территории действовали общеимперские законы и уложения, судебная власть была отдана Высшему Имперскому Суду, а значительная часть налогов шла напрямую в казну государства. И, тем не менее, именно эта аристократия была тем столпом, что поддерживал императорскую династию во время любых смут и междоусобиц, коих за длительную историю государства Российского было превеликое множество. Князья и клановые могли пойти даже на прямое неподчинение, а титульные оставались верны до конца. Мне предстояло познакомиться с одним из представителей этой прослойки благородного имперского общества.
Его жизнь всегда определял Кодекс Самурая. Требования Долга и Чести безжалостны — утративший Господина покрывает себя позором, смыть который можно лишь кровью и неважно, будет она своей или врага. Последний из рода Хаттори делает свой выбор — Путь Воина продолжается. Путь познания и самосовершенствования, обретения себя и своего места в мире. Проклятье, довлеющее над его семьёй на протяжении почти пяти веков, вновь обретает полную силу. Древний враг возвращается из Тьмы веков, дабы раз и навсегда поставить точку в личной распре двух кланов "ночных теней". Но только последние слуги Атлантов обладают истинным знанием всего происходящего и, подобно опытному кукловоду, незримо влияют на события, следуя одной только им известной цели…
Ему предстоит отыскать своё место в мире и научиться принимать сложные решения, слушая своё сердце, а не ориентируясь на заповеди Кодекса Чести. Но сначала ему необходимо выжить и понять, чего на самом деле от него хотят Слуги Атлантов. Чью сторону принять? Какой ценой постигается истинный Путь Воина? Сколько и чем платят за Силу? Он будет искать ответы, а найдёт…
Самурай обнажает меч по велению своего господина. И только ронин следует зову своего сердца. Месть оставила привкус горечи и пустоту в душе: последний из рода Хаттори совершил ошибку, за которую есть лишь одна достойная цена — жизнь. Но узор его Судьбы претерпел изменения, результат которых невозможно предсказать. А тропа под ногами неожиданно раздваивается…
Ему предстоит отыскать своё место в мире и научиться принимать сложные решения слушая своё сердце, а не ориентируясь на заповеди Кодекса Чести. Но сначала ему необходимо выжить и понять, чего на самом деле от него хотят Слуги Атлантов. Чью сторону принять? Какой ценой постигается истинный Путь Воина? Сколько и чем платят за Силу? Он будет искать ответы, а найдёт...
Меч истинного воина – это его живое сердце, его вечный дух, скрытый в ножнах бренного тела. Его предназначение – отнимать жизни и защищать от смерти. Леонард Хаттори познал право выбора и его последствия. У него по-прежнему слишком много врагов. Но меч уже готов к бою, ведь ему есть кого защищать. Танец на грани между карой и милосердием уже начинается. Танец со смертью. А небеса разрывает древний воинственный клич…
В книге рассказано о жизни простых людей, которые окружали автора в 90-е годы 20 столетия. И пусть будут светлой памятью, упомянутые здесь имена и фамилии как для живущих, так и для ушедших в мир иной.
Эта книга о том, чего стоят мечты, о дружбе и том, что в конце концов должно победить. Свобода и одиночество, так близко граничащие и едва не размытые между собой, балансируют в поисках граней. Здесь будет немного людей и только один пес, множество ощущений и самобытный мир. Этот мир похож на сон, и приключения в нем такие же, так что не стоит удивляться, куда делось одно и откуда возникло другое.
Таисия – подросток, переживающий уход отца и непростые отношения с матерью. Она сбегает из дома и отправляется в путешествие, которое ведет ее вглубь своего подсознания, где она борется со своими страхами и злостью, не желающими отпускать ее назад.Книга о взаимоотношениях детей и родителей. О том как важно переступить через свою гордость и победить страх. Так же как и сказать родному человеку, что любишь его.
Сборник стихов от девушки без соответствующего образования и навыков работы в данной сфере. Содержит нецензурную брань.
Неудачный поход в кинотеатр и отвратительное послевкусие после откровенно халтурного фильма не могут стать началом странных и местами ужасающих событий, – скажете Вы и будете неправы. Анна Вам это докажет. Или вот, например, Билетик – он вообще ни сном, ни духом. А ситуация-то, в общем, обычная – в большом городе сталкиваются двое.
Настоящая книги повествует об истории зарождения великой христианской цивилизации и перерождения языческой Священной Римской империи в блистательную Византию. В книге излагается история царствования всех византийских императоров IV—V веков из династий Константина, Валентиниана, Феодосия, Льва, живописно и ярко повествуются многочисленные политические и церковные события, описываются деяния I, II, III, IV Вселенских Соборов. Помимо этого, книга снабжена специальными приложениями, в которых дается справочный материал о формировании политико-правового статуса императоров, «варварском» мире, организации римской армии, а также об административно-церковном устройстве, приведены характеристики главенствующих церковных кафедр того времени.