Буря времен года - [56]

«Поппи,

Мое время истекло. Может показаться, что у нас не осталось выбора, но, возможно, это не так. Когда Лето придет за мной в августе, знай, что я сама этого хочу. Для нас обеих. Если ты не доверяешь никому другому, то доверяй хотя бы мне. Считай, что это мое последнее желание перед смертью.

Твоя подруга – всегда,

Флёр»

Я ничего не говорю Поппи из опасения, что все сказанное мной только усугубит ситуацию. Она же впустила нас в свою комнату, и у двери ждут два рюкзака.

Хулио опускается на колени возле стазисной камеры Флёр, ища защелку аварийного выпуска.

– Позвони Чиллу и сообщи ему, что мы готовы к переводу в автономный режим.

– Подожди!

Я хватаю Поппи за локоть. Сквозь стекло лицо Флёр кажется умиротворенным. Ее глаза двигаются под закрытыми веками, будто она смотрит сны, проецируемые на их внутреннюю сторону.

Пульс на мониторе ровный, кожа теплая. Все это изменится, стоит лишь открыть камеру.

– С ней все будет в порядке, – заверяет Поппи, осторожно высвобождая руку из моего захвата. – Я уверена в этом. Она провела внутри достаточно долго. Хулио отправил ее домой рано, что, как я предполагаю, было частью плана. – Она бросает на него свирепый взгляд. – Она будет уставшей и капризной, но ее жизненные показатели в порядке.

Защелки открываются, и из распечатанной камеры вырывается теплый, влажный воздух, неся с собой запах Флёр. Стыдливость заставляет меня отступить на шаг, а Хулио, наоборот, придвигается на дюйм ближе, когда Поппи откидывает крышку, обнажая участки кожи Флёр – от плеча до бедра, от бедра до пят. Внезапно у меня перехватывает горло. Я беру Хулио за воротник халата и разворачиваю спиной к камере. Весит он порядочно, и от усилия у меня начинает кружиться голова.

Поппи кряхтит, шурша тканью, пытаясь одеть Флёр. Похрустывая костяшками пальцев, Хулио смотрит на часы и оглядывается через плечо.

– У нас не так уж много времени. Я мог бы ей помочь, ты же понимаешь.

– Если ты хотя бы прикоснешься к ней, я отморожу тебе яйца, пока будешь спать.

Он поднимает бровь.

– Сильно ревнуешь?

– Просто не доверяю своим низменным инстинктам.

– Может, все же поможете? – со стоном взывает к нам Поппи, приподнимая торс Флёр с кровати.

Я подхожу к ней первым и обнимаю Флёр одной рукой за талию. Она безвольно припадает ко мне, ее голова свешивается мне на грудь, и я ощущаю мягкие изгибы ее теплого тела в легинсах и флисовой толстовке. Мгновение я не могу пошевелиться. Тяжесть ее жизни в моих руках парализует меня. Все мои силы ушли на то, чтобы просто удержать ее в вертикальном положении, а о том, чтобы взять на руки, нечего и мечтать.

– Позволь мне.

Хулио тянется к Флёр, ожидая, что я посторонюсь, и подсовывает руку ей под колени, потом осторожно опускает в клеть рядом с Мари, целомудренно поцеловав в лоб.

– Эй! – тут же восклицаю я.

Выпрямляясь, Хулио пошатывается и пристраивает на место крышку ящика.

– Расслабься, Соммерс. Я просто проверяю твою теорию. Думаешь, я стал бы рисковать жизнью Флёр только потому, что вы с Эмбер говорите, будто это работает?

Мои глаза холодеют, и непонятный инстинкт снова встает на дыбы. Это всепоглощающее желание схватить его и держать подальше от Флёр. Не потому, что он способен причинить ей вред. Теперь я знаю, что он никогда этого не сделает. Если в том не будет необходимости.

– Удовлетворен? – рычу я.

– Ага, – говорит он несколько расстроенным голосом, снимая с головы паутину. – Пошли отсюда.

– Это было у нее в руке. – Поппи вкладывает мне в ладонь листок бумаги. – Это для тебя.

Я разворачиваю письмо, пока Поппи собирает вещи. Я едва слышу голос Хулио, звонящего Чиллу и Вуди, чтобы дать им знать, что мы забрали Флёр и двигаемся дальше.

«Джек,

Если ты читаешь это письмо, значит мы, по крайней мере, добрались до этого пункта плана. Мы можем не знать, чем все обернется, но я не против неизвестности в будущем. Впервые в жизни я точно знаю, чего хочу прямо сейчас. Что бы ни случилось дальше, я бы сделала тот же выбор снова. Позаботься о Поппи и Хулио ради меня.

Твоя Флёр»

Твоя. Я прячу записку в карман, запоминая это единственное слово.

– Поторопись, Ромео, – говорит Хулио. – Не знаю, сколько у нас еще осталось времени до того, как Центр Управления поймет, что мой передатчик спрятан внутри душевой штанги в гостиничном номере. – Он вытаскивает из своего мобильного телефона аккумулятор и кидает его в мусорное ведро у двери. – Сигналы включены. Вуди и Чилл уже в пути.

Мы с Поппи выбрасываем наши телефоны в мусорное ведро вместе с телефоном Хулио, избавляясь от всего, что можно отследить. С этой минуты мы сами по себе.

Поппи поднимает оба рюкзака и бросает последний взгляд на их с Флёр комнату. Я приоткрываю дверь и проверяю коридор. Две пчелы покачиваются в дующем из воздуховода ветерке. Я выдыхаю в коридор морозный воздух, и они поспешно прячутся в свои теплые ульи.

Я подаю Хулио сигнал, что путь свободен.

Его мускулы напрягаются под тяжестью тележки, и через халат уже пробивается острый запах пота. В этот момент две Весенних девушки-куратора проходят пост охраны и направляются в нашу сторону. Встревоженный, что они учуют запах Хулио, я подталкиваю Поппи вперед, а сам опускаю голову. Поппи машет им рукой и здоровается по имени, но девушки только ускоряют шаг, отводя глаза, как будто ее и нет.