Буря ведьмы - [11]

— Я подумал, поскольку мы оба потеряли дом... Может, мы сможем помочь обрести его хотя бы другим... — Голос оборотня дрогнул. — И тогда нам самим легче будет вернуться.

Елена больше не скрывала слез, горячими каплями катившихся по ее щекам. Пусть Могвид видит, как она тронута его подарком и его словами!

Поначалу показалось, что оборотень смутился и низко опустил глаза, забормотав:

— Прости... Я не думал...

— Нет, Могвид, — Елена коснулась его плеча, и тот слегка вздрогнул от ее прикосновения. Но она только стиснула плечо еще крепче.

Прежде, чем девочка успела что-то сказать, за ее спиной раздался голос Эррила.

— Почему ты еще не спишь, Елена? Завтра нас ждет опасный и тяжелый день, и я хочу, чтобы ты отдохнула, как можно лучше.

Девочка убрала руку с плеча оборотня и обернулась.

— Я чистила Мист.

Но Эррил, казалось, ее не слышал.

— А ты, Могвид? Разве первая стража не твоя? Кажется, ты в паре с Кралом.

— Уже иду, — пробормотал Могвид, проскальзывая за девушку.

— И гляди в оба, — напутствовал его вслед Эррил, в чьем голосе было больше укора, чем пожелания.

Елена сурово свела в нитку свои густые брови.

— Не надо с ним так, — прошептала она, — Ведь он не воин, а просто путник и бродяга, как и я.

Эррил тяжело вздохнул.

— Я умею читать в мыслях, Елена. Он ловкач, один из тех, кто ищет легких путей.

Девочка молча сложила щетку и скребок в мешочек и подала кобыле ведро с водой, выплеснув немного влаги на Эррила.

— Да, ты проницателен и умен, Эррил. И понимаешь человеческие чувства, как никто иной.

Она тайком засунула руку в карман, где лежал желудь, напоминавший ей о том, что внешнее может быть очень обманчивым. Желудь был крошечным и слабым, но в нем дремало могучее огромное дерево.

А Эррил не видит и не знает этого — ни в ней, ни в Могвиде.

— Что это с нашей малышкой? — пробурчал позади нее Эррил.

«Ничего», — мысленно ответила она.

Совсем ничего.

Эррил стоял спиной к лагерным кострам. Их огни причудливо освещали кромку мертвого леса, но почти не грели спину. Орда далека и недосягаема в своем отравленном царстве, но все же было бы неразумным отменить стражу. За Эррилом в кольце костров спал их маленький отряд. Там было тепло и уютно, и старый воин, стоявший сейчас за кострами в этом весеннем ночном холоде, мерз даже в куртке из оленьей кожи, подбитой мехом. Все казалось обманом и ложью в этой беззвездной ночи; все, даже грядущее утро, даже спрятавшиеся звезды, порой слабо просвечивающие сквозь рваные облака.

Не моргая, Эррил упрямо смотрел в сторону леса, пытаясь проникнуть в его тайну. Вечером все много спорили о том, как будет лучше пробираться через это отравленное место. Конечно, все согласились с тем, что возвращаться обратно не стоит, ведь, как донес волк, остальные пути перекрыты весенними потоками, — да и кто мог бы теперь поручиться, что и там нет какой-нибудь напасти, вроде этой? Нет, надо было рисковать и идти. Но все же сомнение до сих пор бродило в крови Эррила. Ведь вся ответственность за Елену лежала теперь только на нем.

— Надо идти вперед, — неожиданно пробасил Толчук за его спиной, словно прочитав сомнения старого воина. Все время их стражи огр просидел молча и неподвижно, как замшелый валун, и Эррил, честно говоря, даже забыл о его существовании.

— Знаю, — охотно отозвался Эррил, благодарный огру за то, что теперь мог заговорить о том, что его беспокоило, вслух. — Но правы ли мы? Ведь есть возможность вернуться обратно к племени Крала и переждать, пока горные реки не войдут в свои берега.

— Нет, мы на верном пути.

Уверенность огра удивила воина.

— Откуда ты знаешь?

Толчук потянулся, от чего раздались громоподобные щелчки и хрусты, но Эррил тут же забыл об этом. Огр открыл свою набедренную суму и вытащил какой-то огромный предмет, от которого, как от тлеющего угля, исходил глубокий ровный свет, мерцавший между когтями. Эррил тотчас узнал его — это было Сердце — именно так Толчук называл этот огромный кристалл, кусок драгоценного Камня Сердца, залегавшего в глубинах страны огров.

Эррил уже видел этот кристалл раньше, но он никогда еще так не сиял. Старый воин не мог оторвать от камня взгляда. Его свечение, казалось, проникало в самую душу воина. Эррил даже ощутил, что голос его дрожит, когда он попытался все-таки уточить причину такой уверенности.

— Каково же значение свечения Сердца? — осторожно спросил он.

Но Толчук вновь замолчал, превратясь в камень. Только белые струйки пара выходили из его широких вывернутых ноздрей. Прошло немало минут, прежде чем он тихо ответил:

— Я расскажу тебе кое-что, Эррил. То, чего никогда не говорил другим.

— Но что же?

— Давным-давно один из моих кровных предков по имени Нарушитель Клятв предал всю нашу страну. И в наказание наша страна прокляла нас. — Огр наклонился, застыдясь, и согнулся над своим камнем.

Никогда еще Эррил не видел огра в таком страдании, и, стараясь не смущать его больше, вновь отвернулся к лесу.

— Но что же сделал этот ваш Нарушитель Клятв?

— Никто этого не знает, — вздохнул огр и поднял светящийся камень выше. — Но проклятие было наложено. И в этом камне находится дух всех наших мертвых. И он будет там находиться до тех пор, пока они не смогут переселиться в иной мир. Но кроме этого в Сердце Камня живет и само Проклятие — черный червь, который пожирает души умерших вместо того, чтобы отпустить их в далекое путешествие в другой мир.