Буря - [5]

Шрифт
Интервал

Позже я продолжу свои записи.


Пятница, 30 октября 2009 года,

21 час 30 минут


Что ж, похоже, вопреки моим ожиданиям изменение наших планов совсем не порадовало Холли.

— Дорогая, пожалуйста, открой дверь!

Мимо прошмыгнули, хихикая, две девушки в купальных халатах.

Я снова повернулся к Лидии.

— Она не хочет тебя видеть, — фыркнула она. — Вот почему я решила не связываться с парнями. И уже месяц твержу Холли, что ей надо последовать моему примеру.

Я подавил в себе порыв накричать на эту вечно раздраженную девушку — соседку Холли по комнате в общежитии. Лидия стояла, упираясь руками в дверной косяк, и не давала мне пройти. Можно подумать, что я собирался выбить дверь или устроить еще что-нибудь в этом роде.

— Лидия, разве ты не торопишься в Клуб любителей поэзии Сильвии Плат?

За дверью включили музыку.

— Джексон, ты прелесть! И теперь тебе точно не видать моего ключа.

Я легонько стукнулся лбом в стену рядом с дверью.

— Пожалуйста, впусти меня.

— Не прощай его! Он снова тебя обманет, а потом снова и снова, — крикнула Лидия.

Похоже, я все-таки придушу эту девчонку.

Дверь у нас за спиной распахнулась, и, обернувшись, я увидел девушку с толстым учебником в руках.

— Джексон, я тебе сочувствую, но мне нужно заниматься. А ты, Лидия, замолчи, пожалуйста. Никому нет дела до твоих выпадов против мужчин!

Музыка в комнате Холли заиграла еще громче. Чтобы Лидия меня услышала, я повернулся к ней и прокричал:

— Я заплачу тебе сто долларов, если ты дашь мне ключ и переночуешь в другом месте.

Я ожидал услышать лекцию о нарушении правил общежития и еще какую-нибудь чушь о том, как женщины, образно выражаясь, передают в чужие руки «ключ» от своей жизни.

Но к моему удивлению, Лидия лишь подняла темные брови и произнесла:

— Двести.

Я открыл бумажник, вытащил кредитку и положил ее на ладонь девушки:

— Возьми вот это.

Бросив ключ на пол передо мной, она направилась в холл. А я вздохнул с облегчением.

— Спасибо, — произнесла девушка с учебником, по-прежнему стоявшая у меня за спиной.

Я поднял ключ и поднес его к замку.

— Хол, прошу тебя, поговори со мной.

Единственным ответом мне стал припев из песни Пинк. Я вставил ключ в замочную скважину и медленно открыл дверь. Я думал, что Холли стоит с другой стороны и ждет моего появления, чтобы выхватить ключ и выпроводить меня снова.

Красная туфелька пролетела мимо и со стуком ударилась в стену над окном. Я вошел внутрь, закрыл за собой дверь и лишь после этого огляделся. Из платяного шкафа торчали ноги Холли и полы ее голубого халата.

Я не знал, слышала ли она, как я вошел. Но ведь туфелька, скорее всего, летела в меня. Девушки и раньше бросались в меня обувью, но Холли это было совсем несвойственно.

Пока я шел через комнату, чтобы выключить стереосистему, мне пришлось увернуться от ее коричневой босоножки. Когда музыка стихла, Холли перестала рыться в своих вещах, выбралась из шкафа и встала напротив меня.

— У меня хорошие новости, — произнес я, пытаясь улыбнуться, хотя это немного не соответствовало моменту. — За определенную цену Лидия согласилась прекратить свои злобные выпады. Она не вернется до завтрашнего дня.

— В самом деле? Ты заплатил моей соседке, чтобы она ушла?

На ее лице не появилось и тени улыбки, и я почувствовал, как у меня замерло сердце.

— Объясни, что случилось? Что я сделал не так? — Своим вопросом я демонстрировал, что понимаю — проблема не только в том, что мы не идем в кино. Очень глупо с моей стороны. Я потянулся к ней, но Холли по-прежнему стояла, скрестив руки на груди.

— Ты постоянно что-то от меня скрываешь. Носитесь где-то с Адамом, как мальчишки.

— Ты ревнуешь? Я помню, что он прежде всего твой друг, так что, может быть, составим график общения с ним? — Плохо, просто ужасно. Этого не нужно было говорить. Я весь сжался, ожидая, что она закричит или снова запустит в меня обувью.

Но Холли отвернулась и, подойдя к столу, принялась рыться в стопке бумаг:

— Отлично, ты прав. Это не такое уж большое дело.

Вложить в эту фразу еще больше сарказма было невозможно. От ее слов на меня повеяло ледяным холодом. Я пригладил волосы и постарался придумать подходящий ответ. Или пора уже прикидывать, как сбежать отсюда? И все же я попробовал сменить тему.

— Ты… что-то потеряла? И искала это в шкафу?

— Да, одну из карт памяти. — Так и не повернувшись ко мне, она с грохотом опустила книгу на стол. — Мне действительно нужно заниматься, понимаешь?

Я поднял с пола туфли и запихал в шкаф.

— Ну… может быть, я помогу тебе…

— Нет, — быстро ответила Холли и включила монитор. Потом она вздохнула и расслабила плечи: — Джексон, я не шучу. Иди и займись чем-нибудь, пожалуйста.

В ее голосе уже не было сарказма, он звучал обессиленно и немного раздраженно. Она предлагала мне легкий способ выйти из конфликта. Но любопытство взяло верх, и я снова открыл рот:

— Хол, почему ты так сердишься?

Она слегка покачала головой:

— Я не… сержусь на тебя.

Я разочарованно вздохнул:

— А чего же тогда…

Чего ты от меня хочешь? Вот что я собирался спросить у нее, потому что сам не знал ответа. Но слова застряли у меня в горле, когда я увидел, как слеза упала на лист бумаги, лежащий перед Холли. Я сделал пару шагов к ней, она обернулась, и я на секунду увидел, что ее глаза блестят от слез. А потом Холли спрятала лицо у меня на груди.


Рекомендуем почитать
Крестики и нолики

В альтернативном мире общество поделено на два класса: темнокожих Крестов и белых нулей. Сеффи и Каллум дружат с детства – и вскоре их дружба перерастает в нечто большее. Вот только они позволить не могут позволить себе проявлять эти чувства. Сеффи – дочь высокопоставленного чиновника из властвующего класса Крестов. Каллум – парень из низшего класса нулей, бывших рабов. В мире, полном предубеждений, недоверия и классовой борьбы, их связь – запретна и рискованна. Особенно когда Каллума начинают подозревать в том, что он связан с Освободительным Ополчением, которое стремится свергнуть правящую верхушку…


Одержизнь

Со всколыхнувшей благословенный Азиль, город под куполом, революции минул почти год. Люди постепенно привыкают к новому миру, в котором появляются трава и свежий воздух, а история героев пишется с чистого листа. Но все меняется, когда в последнем городе на земле оживает радиоаппаратура, молчавшая полвека, а маленькая Амелия Каро находит птицу там, где уже 200 лет никто не видел птиц. Порой надежда – не луч света, а худшая из кар. Продолжение «Азиля» – глубокого, но тревожного и неминуемо актуального романа Анны Семироль. Пронзительная социальная фантастика. «Одержизнь» – это постапокалипсис, роман-путешествие с элементами киберпанка и философская притча. Анна Семироль плетёт сюжет, как кружево, искусно превращая слова на бумаге в живую историю, которая впивается в сердце читателя, чтобы остаться там навсегда.


Литераторы

Так я представлял себе когда-то литературный процесс наших дней.


Последнее искушение Христа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


CTRL+S

Реальности больше нет. Есть СПЕЙС – альфа и омега мира будущего. Достаточно надеть специальный шлем – и в твоей голове возникает виртуальная жизнь. Здесь ты можешь испытать любые эмоции: радость, восторг, счастье… Или страх. Боль. И даже смерть. Все эти чувства «выкачивают» из живых людей и продают на черном рынке СПЕЙСа богатеньким любителям острых ощущений. Тео даже не догадывался, что его мать Элла была одной из тех, кто начал борьбу с незаконным бизнесом «нефильтрованных эмоций». И теперь женщина в руках киберпреступников.


Кватро

Извержение Йеллоустоунского вулкана не оставило живого места на Земле. Спаслись немногие. Часть людей в космосе, организовав космические города, и часть в пещерах Евразии. А незадолго до природного катаклизма мир был потрясен книгой писательницы Адимы «Спасителя не будет», в которой она рушит религиозные догмы и призывает людей взять ответственность за свою жизнь, а не надеяться на спасителя. Во время извержения вулкана Адима успевает попасть на корабль и подняться в космос. Чтобы выжить в новой среде, людям было необходимо отказаться от старых семейных традиций и религий.


Охотники

Семнадцатилетняя Лила хранит два секрета: первый — она может двигать вещи силой мысли. Второй — она по уши влюблена в друга своего брата, Алекса. После того, как она раскрывает свои психокинетические способности, Лила решает сбежать к брату Джеку в Южную Калифорнию. Джек и Алекс работают на таинственную организацию, и они охотятся за людьми, убившими ее мать пять лет назад. Вскоре Лила понимает, что она не одна: есть другие люди, обладающие сверхспособностями, и один из них — убийца ее матери…


Подмена

Мэки Дойл не переносит стали и железа. Его начинает мутить от вида крови. Посуда в его доме пластмассовая, фарфоровая и алюминиевая. Волосы ему стригут медными ножницами. Мэки — не человек. Он — «подменыш».Раз в семь лет в маленьком тихом городке Джентри похищают ребенка…


Город скелетов

США, Атланта, недалекое будущее. Мир потряс серьезный экономический кризис, а землю заполонили демоны из Ада — во главе с Люцифером. Для 17-летней Райли Блэкторн, дочери легендарного охотника на демонов, борьба с нечистью — главная цель всей жизни. Но после трагического случая она понимает, что схватка с самыми свирепыми созданиями подземного мира — не самое страшное, что ее ждет. Кому она может довериться, когда у нее никого не осталось?


Железный шип

В мрачном городе Лавкрафте правят прокторы, сжигающие еретиков за самое невинное инакомыслие, под толщей земли вращаются шестеренки великого Движителя, а по ночным заброшенным улицам бродят жуткие монстры…Аойфе Грейсон скоро исполнится шестнадцать, а это значит, что у нее есть все шансы заболеть опасным некровирусом, породившим необъяснимую эпидемию безумия. Мать Аойфе уже несколько лет лежит в сумасшедшем доме и грезит о лилиях, ее брат считается пропавшим без вести, а отца она никогда не видела. С приближением дня рождения девушке грозит отчисление из Академии Искусств и Машин, хотя именно там она пытается спастись от реальности — в чертежах, инженерных учебниках и математических таблицах.Но однажды к ней приходит таинственное письмо от брата, в котором написано только одно слово: ПОМОГИ…