Конгломерат Грет-Эрит-Кир стал распадаться. Осознав это, Кир понял, какой может быть цена этого.
«Наступило ли безумие?» — спросил он.
Грет-Эрит ответило: «Мы не знаем, брат».
Кир отвернулся и ушел, предпочтя находиться под открытым небом, когда наступит это.
Темнело.
То там, то здесь в углубляющейся темноте неба уже виднелись отдельные звезды. Он простоял один довольно долго, вслушиваясь в окружавшие его звуки, ощущая поток жизни. Ему показалось, что способность к знанию покидает его, оставляя вместо себя лишь странные видения.
Вот человек, ведущий армию в лохмотьях по заснеженной пустыне. Он не понимал, как он это знает, но это была картина из прошлого.
Вот три изможденные фигуры на крестах на холме, который в наступающих сумерках кажется лысым черепом.
Бегущее изображение звездных скоплений и солнц без числа, центр галактики в том виде, каким его может увидеть только Навигатор с мостика огромного звездолета…
Галлюцинации? Начало вечности ужаса и печали? Или аккумулированная память расы, существовавшей еще задолго до появления человека?
Изображения пропали, а вместе с ними и ощущение совместной жизни со всем живым под звездами.
Способность видеть невидимое исчезала. Человеческий мозг пока еще не был готов уяснить это. Кир ощутил глубокую и нежную грусть.
Он услышал голос позади себя. Это была Ариана. И он слышал ее, но не чувствовал.
Она подошла к нему и заглянула в озабоченные глаза, оттененные темными мешками от усталости. Она заметила в них грусть, но сейчас это снова были глаза человека.
— Ты мне когда-нибудь об этом расскажешь, Бунтарь?
Кир обнял ее за талию и снова посмотрел на небо. Звезды стали теперь гораздо ярче, и от одного края горизонта до другого протянулся край галактической линзы, которую человек назвал Млечным путем.
— Когда-нибудь, Ариана, я расскажу тебе об этом, — ответил он. — Если только сумею. А если нет, то пусть тебе расскажет Эрит.
Сгущавшуюся темноту прорезала яркая вспышка метеора. Киру показалось, что точно так же выглядит и человеческая жизнь на фоне кромешней ночи истории. И пусть даже она и выглядит такой же короткой, как вспышка этого метеора; по крайней мере она хоть ярко сгорает, освещая вечную темноту яркой вспышкой света.
