Бунтарка - [45]

Любопытство священника лишь подогрело нетерпение Николаса.

– …Масгрейв…

Услышав это имя, Николас нахмурился. Дверь в комнату Джейн закрылась. Когда шаги Фей удалились, Николас бесшумно притворил свою дверь и торопливо оделся. Он не знал цели раннего визита Фей, но те несколько слов, что ему удалось уловить, встревожили его. Он почти не сомневался в том, что Джейн собралась уезжать.

Николас вышел из своей комнаты. В коридоре было темно, хоть глаз выколи. Он бросил взгляд на закрытую спальню Джейн. Зная, что она воспользуется другим выходом, Николас двинулся к лестнице, намереваясь перехватить ее у конюшни.

Небо уже заалело над восточными холмами, когда Николас достиг конюшен. Направившись первым делом к стойлу Мэб, он обнаружил, что животное оседлано, хотя рядом никого не было. Тогда он бесшумно пошел к своей лошади, чтобы приготовить ее к поездке.

В субботу во время инспекции пастбищ и конюшен с сэром Томасом и Полом он постоянно слышал от дрессировщика похвалы в адрес Джейн, когда ее отца поблизости не было. Хотя Николас и до этого верил в его преданность Эган, теперь у него и вовсе не осталось на этот счет никаких сомнений.

Утром он видел, как Фей передавала Джейн сообщение, и удивился, что в Вудфилд-Хаусе у Эган столько сторонников.

Пока он седлал свою лошадь, другое животное вывели на выгул, и спустя мгновение он услышал стук быстро удалявшихся копыт. Торопливо понуждая своего жеребца покинуть стойло, Николас увидел в открытом дверном проеме высокую фигуру Пола.

– Сэр Николас?.. – произнес Пол, не сдержав удивления.

– Я еду с ней, Пол, – ответил он, собираясь сесть верхом. Но старший конюх положил ладонь ему на руку.

– Едете с кем, сэр? Насколько мне известно, в доме все еще спят.

– Я еду с Джейн, – спокойно ответил Николас. – Я не собираюсь ей мешать, разве что понадоблюсь.

Конюх взял его лошадь под уздцы.

– Нет, сэр. Уверен, что мисс Джейн спит как ангел.

– Она едет в Баттевант по делу, каким-то образом связанному с новым магистратом. – Хотя Николас знал, что сумеет побороть Пола, он все же надеялся на его сотрудничество и доверие и поэтому дал конюху несколько секунд. – Не знаю, что там стряслось, но, возможно, Масгрейв устроил ловушку.

Пол растерянно смотрел на Николаса.

– Я знаю, кто она, с первого дня. Наблюдал ее в деле. Она знает, что я не выдам ее секрета. – Понизив голос, Николас показал руку с отметиной, оставленной ножом Джейн. – Я преклоняюсь перед ее способностями и знаю, что она в состоянии за себя постоять. Но три дня назад в Баттеванте я видел Масгрейва и подозреваю, что он что-то затевает.

Пол отпустил узду.

– Что вы собираетесь предпринять?

– Просто быть рядом с ней, – ответил Николас доверительно. – С Масгрейвом я справлюсь.

– Если поскачете во весь опор на север долины, а затем свернете на восток вдоль ручья, догоните ее.

Николас сел на лошадь.

– Придумай что-нибудь, если обо мне будут спрашивать.

– Хорошо, сэр. В делах такого рода я становлюсь опытным лжецом, – заверил его Пол. – Но должен вас предупредить, что Джейн не обрадуется, увидев вас.

– Когда-то я считал себя искусным обольстителем женщин, но твоя госпожа говорит, что в ее случае мне не хватает силы убеждения.

– Тогда вряд ли она возьмет вас с собой.

– Буду умолять, – заговорщическим тоном произнес Николас и ударил коня в бока.

Джейн скакала в ночи с развевавшейся позади пелериной. Она не сразу решила, под чьим именем ей выезжать – Эган или Джейн. Не зная, какие действия от нее понадобятся, она предпочла выступить в роли самой себя. Позже, если возникнет необходимость, она привлечет своих друзей – «Белых мстителей».

Из Баттеванта пришло сообщение – просьба матери присмотреть за ее тремя детишками. Кэтлин, вдову Симуса, драгуны увели за ворота казармы.

Мальчик, доставивший сообщение в Вудфилд-Хаус, сказал также, что солдаты пришли в ветхую лачугу вчера пополудни и забрали мать, оторвав ее от плачущих детей. Крошек бросили на попечение старой слепой женщины, жившей с ними под одной крышей. В чем обвиняли мать, Джейн не представляла, но опасалась, что это могло быть связано с деньгами, которые Джейн вручила женщине три дня назад.

Дорога на Баттевант начиналась сразу за мелким ручьем, который она переехала. Небо на востоке слегка посветлело. Уже можно было различать дорогу, и Джейн пришпорила лошадь.

У Джейн имелась и другая причина не привлекать пока товарищей по группе. Она знала, что прямой вызов Масгрейву и штурм казармы, полной драгун, не обойдутся без кровопролития. Видимо, именно на это и рассчитывал магистрат, когда приказал арестовать несчастную женщину.

Спустя примерно полчаса после отъезда Джейн поняла, что не одна движется спозаранок на север. На вершине холма она по привычке обернулась и увидела мчавшегося за ней всадника.

Лишь немного погодя Джейн узнала Николаса Спенсера.

Мимолетная радость уступила место досаде. Прогнав с лица улыбку, она позволила себе дать волю гневу. Раньше за ней никто не следил, не отправлялся за ней в погоню, в какое бы время дня и ночи она ни покидала Вудфилд-Хаус.

Она знала, что без труда оторвется от него, если захочет. Но Джейн приняла другое решение. Закипая от ярости, она повернула Мэб навстречу бездельнику, сунувшему нос не в свое дело, желая бросить ему вызов.