Бунгало Сатаны, или Наследие Ангелов - [2]

«Сегодня одно Министерство, завтра другое... Власть может меняться каждые пять минут, но все волшебники должны быть уверены в сохранности своих сбережений! Иначе просто быть не может! Что бы ни было сегодня, вы можете быть уверены в своем завтра. Пока волшебники доверяют гоблинам тайны и деньги, ни один из нас не нарушит обязательств. Мы клятву верности не вам давали, не вам требовать ее нарушения!» Такая позиция гоблинов сильно сбила спесь с работников Министерства. Они-то были уверены, что теперь, после Великой Победы, получат-таки доступ к тайнам и финансам знатных и влиятельных фамилий - Малфоев, Гойлов, Креббов, Паркинсонов и других. И вот теперь, получив щелчок по носу, министерские работники задумались, как же подчинить своему влиянию богатые, но всё еще независимые чистокровные семьи, если арестовать их счета не получается? Потребовав магический допуск ко всем поместьям, они устроили обыск, планомерно переходящий в погромы.

Например, из Малфой-Мэнор вынесли всё, включая портьеры с окон. Домашние эльфы жалко плакали, когда Министерство приказало в обязательном порядке освободить их всех, впрочем не позаботившись, куда трудоустроить несчастные создания. Это было сделано, чтобы еще больше унизить гордых аристократов, мол, сами за собой теперь убирайте. Также были вынесены и выпотрошены все книги. Эта участь не минула и детские книги Драко. Признав неопасными, авроры выбрасывали их из окон прямо на цветочные клумбы. И они лежали там в грязи, порванные и жалкие И не было в них ни одной картинки, на которой не плакали герои сказок... У Драко, подбиравшего растрепанные, влажные листочки, болезненно сжималось сердце. Он все больше и больше ненавидел победителей.

Как это не раз бывало прежде, они всячески унижали побежденных - вытирали грязные сапоги о шелковые простыни, шагали по осколкам драгоценных ваз и старинных сервизов, сваливали бесценные картины в кучи, как ненужный хлам. Эти, с позволения сказать, победители не понимали, что уничтожают культуру своей же страны и народа. Ведь большинство богатых семей регулярно отдавали свои ценности на благотворительность, тем самым сохраняя их для потомков. А теперь... Теперь тем немногим ценителям, которые могли увидеть и понять, что теряла их страна, культура, нация оставалось только скрипеть зубами.

Драко знал, что подобные вещи происходили и в других чистокровных семействах. Когда, ему доложили о приходе Панси, он поспешил в гостиную и остановился на пороге, в шоке гладя на нее. Заплаканная и жалкая, мисс Паркинсон дрожала, не в силах вынести погрома в родном доме. Последней каплей стало то, что ее детские игрушки постигла участь книг Драко. Когда ее медвежонка, с которым она провела все детские годы и даже несколько школьных лет, распороли заклятием, Панси сбежала из дома. Теперь ее милый медведь больше не мог разговаривать и утешать дорогую хозяйку. Он неподвижно сидел на опустевшей каминной полке, грустно свесив головку набок. Словно простая магловская игрушка. Сломанная и безжизненная.

Для Панси этот мишка был больше, чем просто игрушкой - воплощением всего самого светлого и чистого, что было в жизни - ее детства. А теперь самое светлое и доброе уничтожили те, которые якобы были носителями этого доброго и вечного.

Драко тогда сказал ей, что они должны быть более терпеливыми. Нет, не терпимыми, а именно терпеливыми. И когда-нибудь их время настанет, и тогда они будут вновь решать все важные для магической Британии вопросы.

«В конце концов, мы живы, Панси! - сказал он. - Нас не убил ни кровавый маньяк, ни эти последователи Света. Мы были на острие ножа, но выжили. Что значит пара книг или игрушек по сравнению с тем, что мы может дышать? Мы же слизеринцы и всегда выходим сухими из воды! Ну же, подружка, успокойся!»

Впервые за много дней Панси улыбнулась сквозь слезы. В ее глазах появилась робкая надежда. Они долго сидели около горящего камина, глядя на всполохи огня. Два высокородных птенца из разоренных войной гнезд. Они много говорили, вспоминали, смеялись, но больше молчали, согретые теплом огня и дружеского участия...

Хуже, казалось, быть уже не может, но все же стало. Министерство нашло способ наказать чистокровных. Они потребовали от банка предоставлять все отчёты о текущих операциях, замучив гоблинов финансовыми проверками. Теперь министерские работники знали кто, когда и сколько снял со счета, что было взято из хранилищ в тот самый момент, когда получатель ставил подпись под расходным документом банка. Это давало аврорам право подходить с ордером на обыск среди белого дня к неблагонадежным магам, выходящим из банка. Они могли требовать от них всё, находящееся в карманах и сумках для проверки на Тёмную магию. Это было не столько трудно, сколько унизительно: из каждого задержания устраивали целый спектакль на потеху публике. Все, что вызывало подозрение, изымалось, будь то перстень, книга или деньги. Забирать изъятое разрешалось только после двух недель «тщательных» проверок. За это время многие ценности так и оседали в Министерских запасниках, и позже распродавались как конфискованные. Первыми воспользоваться правом выкупа щедрым жестом предлагали тем волшебникам, у которых эти ценности были изъяты. Так или иначе Министерство обирало непокорных аристократов, наказывая за чистокровность. Общественность магической Европы роптала, но ничем не могла помочь - победителей не судят.