Булат. Страшный суд - [36]

— А я Серый тоже, одному менту попытался объяснить кое-что. Да не летёхе а майору, и глаза я ему не открыл, а закрыл, хорошо хоть очухался.

— Чё в натуре, майора щёлкнул?

— Ну получается, щёлкнул.

— Уважуха братан.

— Да я не специально, так вышло.

— А, это уже не важно! Ну все, кранты, теперь только держись, прессовать будут, и срок не хилый нарисуют. Как с куста лет шесть, семь, и это в лучшем случае. Да я смотрю, тут у нас конкретные люди собираются!

— Слышь Серый, а это кто спит?

— А это, Лёша пассажир.

— В смысле, пассажир?

— Ну не светит ему арестантская доля, я так думаю. Скоро его любовь проспится и прибежит за своим «Отелло». Заяву заберёт, и всё, мир, дружба, жвачка, до следующей попойки. Ты это, расскажи, как ты там мента уработал, а то ужин не скоро, надо как-то время убить. А то я эту газету уже два раза прочитал, да и читать там по большому счету нечего, одна обработка пролетариата и то за прошлый месяц. А я жить не могу без информации, вот такая у меня слабость.

Серый развалился на шконке, закрыл глаза, и его лицо расплылось в предвкушении интересной истории. Спина у Булата ныла, от поездки в лежачем положении, и он тоже решил прилечь. Раскинув матрац на шконку, он сел посередине. Посмотрел налево, затем направо, задумался и спросил: «Слышь Серый, а головой куда ложится?» Открыв один глаз и приподняв голову, тот сказал: «Не, походу, ты тоже головой об асфальт стукнулся! Совсем она у тебя не работает. Я в Фен Шуе не силен, поэтому хоть поперек ложись, мне пофигу». «Не ну я просто так спросил, вдруг ты головой к двери спишь, а я ногами к тебе лягу, тебе же неприятно будет!»: сказал Булат и завалился головой к выходу.

— Ха, я не суеверный и тебе не советую в голову всякий хлам забивать. Ты давай, это, не затягивай с рассказом.

Булат начал с того момента, как вышел из автобуса, предшествующие события показались для него незначительными, и он упустил их.

«Ну вот, как то так»: сказал Булат, закончив свой рассказ вставая с нар, попить воды. Глаза Серого были широко открыты, от услышанной истории. «Не, ну ты в натуре как этот…, блин ну тот…, ну который сделал крылья и полетел к солнцу. Да забыл, как его там звали, пегас не пегас? Да ладно, хрен с ним!»: выложил Серый.

«Икар! Его звали Икар, и нечего общего я в них не вижу. А пегас, это крылатый конь, любимец муз!»: пробубнил сонным, зевающим голосом, всё время спавший Алексей. Ну, или просто делавший вид. Скинув куртку, он сел, обхватив свои колени, и зевнул как лев ещё раз. Его полноватое лицо, с одной стороны было помятым и покрасневшим. На голове торчал клок волос, как одинокий рог. «О, философ проснулся, чё жрать наверное захотел? Это тебе повезло, что нас в резервную хату кинули, обезьянник вон проститутками забит, аж стоя спят, вчера вечером рейд по Москве был, вот и насобирали несчастных!»: вновь отчебучил Серый.

В этот момент дверной замок заскрипел, но сама дверь не открылась, а лишь небольшое окошечко на уровне лица. Сперва, в нём на пару секунд, показался полицейский, затем стопка пластиковых, одноразовых пищевых контейнеров. Тут Алексей вовсе оживился, перышком пролетев через всю камеру, он забрал еду, отдал чайник, взял другой, получил пластиковые ложки и мусорный пакет. Поставил всё на стол и вернулся к двери, где ему дали ещё три чайных пакетика и столько же пакетиков с сахаром. Ужином был гарнир в виде риса, и рыбы-филе хека. Булат был удивлен, такие же обеды привозят им на карьер и не дёшево, а тут бесплатно! Подумав про себя: «Ну, страна у нас такая, детей в школах кормят за деньги, а зеков бесплатно. А проститутки, бедняги, своим торгуют, а их в камеру и штраф! Платить как? Опять на панель!»: подумал Морозов присев поближе к столу. Алексей и Серый тут же принялись за трапезу, Булат просто налил себе чаю. Серый обратился к нему с дружественным советом: «Ты это, не тупи, хавай давай, а то тебя в сизо переведут завтра-послезавтра, там баланду жрать будешь, а здесь курорт». «В сизо, а я где?»: удивленно спросил Булат. «Ты дружище в КПЗ, тебя под подписку, скорее всего не выпустят. До суда подвялишься в следственном изоляторе, а потом по этапу, куда карта ляжет. Да ты не заморачивайся, с кем не бывает, мужик ты нормальный, всё будет намази!»: пробубнил Серый, с полным ртом еды. Булат вытащил чайный пакетик из кружки, покрутил головой и спросил: «А мусор куда?» Алексей тут же протянул ему, чёрный мусорный пакет. Естественно никакого аппетита у Булата не было, до него начало доходить как круто и бесповоротно повернулась его жизнь. И что, ничего уже не изменить. Хотя как говорится, чем чёрт не шутит! Мы не знаем, что будет через минуту, и при этом строим планы на всю жизнь.

Было около восьми часов вечера. Булат лежал на спине, закинув руки за голову, уставившись в причудливые узоры на потолке. Серый, рассказывал ему о своих приключениях на зоне. Он разговаривал об этом, как о чем-то обыденном, повседневном, с азартом и бурными эмоциями. Алексей занимался своим привычным делом, спал, изредка ворочаясь и почесывая пузо. По стенам то и дело, мелькали лучи света, прорывающиеся из боковых просветов окна. Там за ним, скорее всего, был внутренний двор полиции. По коридору слышались шаги и приглушенные голоса. А от левой стены еле различимый вой, добавлял тоски.