Букет для улитки - [47]
— Значит, — предположил Штеллен, — речь идет о десятках тонн.
— Да, полковник. Вы ведь понимаете: аль-Талаа не стал бы работать по мелочам.
Вальтер Штеллен кивнул (поскольку Морлок явно был прав в этом тезисе), и спросил:
— А куда этот уран поехал из порта?
— Не знаю. Я думал: в сторону Австралии, там началась, как бы сказать, очень жесткая дележка топливного рынка. Но теперь думаю: нет, наверное, ближе.
— Ближе? — переспросил Штеллен, — Вы имеете в виду Европу?
— Да, похоже на то. Вряд ли бомба на Шванзее — единственная. Где-то есть еще.
— Есть еще… — Штеллен снова кивнул, — …И чертовски много. Надо что-то делать.
— Полковник, если вам интересно мое мнение…
— Да, Вилли, мне интересно, если у вас есть что предложить.
— У меня есть лишь мнение. Чтобы делать что-либо осмысленное, надо решить, что вы хотите получить в итоге. По-моему, у вашего большого начальства проблема с этим.
— С чем — с этим? — спросил Штеллен.
— С целеполаганием, как выражаются философы. Во времена моей юности, у большого начальства была ясность, куда оно хочет привести Германию. Наша лево-анархистская фракция была против капитализма в любом виде, даже как общества благоденствия, но фракция признавала: противник имеет свою картину будущего. А нынешние не имеют.
— Почему не имеют? Есть программа: цели ООН в области устойчивого развития.
— Это не цели, а шарик из дерьма у жука-навозника, — объявил Морлок.
— Приберегите свои метафоры для мемуаров, — сердито проворчал шеф RCR. Ему стало неприятно от того, что Морлок, быть может, прав.
16. Аргонавты, выдернутые из сбывшейся мечты
Полдень 17 мая. Франция. Лион. Полуофициальная тюрьма Интерпола
Майор-комиссар Поль Тарен, в общем, имел немалый опыт общения с психологически сложными персонами, но младшая сестра Руди Ландрада — Флекки (Веснушка) была на порядок сложнее, чем все прошлые «клиенты» майора-комиссара. Казалось, он выбрал беспроигрышную стратегию, начать разговор с сообщения об общей цели: сделать так, чтобы Флекки быстрее вышла на свободу. Реакция на это всегда была позитивной…
До сегодняшнего дня. Веснушка (на вид — обыкновенная среднегерманская девчонка капельку старше двадцати лет) ответила с нечеловечески ледяным равнодушием:
— Не тратьте время. Я не буду разговаривать. Верните меня в камеру, я хочу спать.
— Извините, Флекки, но я обязан заполнить анкету для заявки на ваше освобождение.
— Я не нужна для этого, — сказала она, — вам все известно обо мне.
— Не все. Есть вопрос о вашем разговоре с братом в яхт-клубе Майншпиц.
— Задавайте свой вопрос и верните меня в камеру.
— Вопрос, — сказал он, — шла ли речь о разовой работе по перегону автомобиля?
— Да, — коротко ответила она.
— Ясно. А кто был заказчиком?
— Хватит, комиссар. Верните меня в камеру, я хочу спать.
— Как хотите, Флекки, но тогда мне придется вызвать вас снова.
— Ладно. Пишите: я не знаю заказчика, это просто человек, обратившийся в арго-сеть разовых работ. Никаких имен. Только сетевой ник, состав работы, и цена.
— А какой ник использовал этот заказчик?
— Гронд. По буквам: джи-ар-оу-эн-ди. Надеюсь, у вас все на этом, комиссар?
— Извините. Флекки, но есть последний вопрос: о личных вещах вашего брата.
— Я — не мой брат. Про его личные вещи — вопросы к нему.
— Еще раз извините. Возможно, вам не сказали. Но ваш брат мертв.
— Опять мертв? — переспросила Веснушка, и тут впервые от начала разговора в ее тоне проявилось что-то эмоционально-человеческое.
Поль Тарен определил эти эмоции, как микс из крайней брезгливости и злой иронии. Довольно странно при таком предмете обсуждения. Еще более странно слово «опять», прозвучавшее от собеседницы. Но, придется продолжать наугад.
— Мне очень жаль. Ваш брат Рудольф умер вечером 12 мая в тюрьме Штамхайм.
— Фейк, — прокомментировала она тем же брезгливым иронично-злым тоном, — у вас в тюрьме не было моего брата. Иначе как он взорвал бы ваших в Лихтенштейне, как он взорвал бы ваших в Австрии, как он выдвинул бы вам ульиматум?.
— Извините, Флекки, вы сказали «ваших»?
— Не моих же, — все тем же тоном ответила Веснушка, и осведомилась, — вы закончили заполнять анкету? Если да, то верните меня в камеру, я хочу спать.
При таком ходе разговора, ничего не оставалось, кроме как вернуть ее в камеру. После Веснушки, майор-комиссар извлек для беседы следующего аргонавта с той же лодки: Хенгиста (Страшилу) Ноймана. На вид Страшила был никакой. Будто очеловеченный мешок с картошкой, и нос тоже картошкой. Сверху — копна пшенично-светлых волос, стриженных под горшок. Трудно заподозрить в таком мешковатом парне выдающиеся волевые качества, однако, Страшила разговаривал в жестко-выверенном стиле старых голливудских фильмов про мафию. На все вопросы Тарена. он отвечал одной фразой: «Я не буду говорить без адвоката». А фразы, не содержащие явно поставленного вопроса, он вообще игнорировал. Пришлось констатировать нулевой результат и вернуть Страшилу в камеру.
Далее, Тарен извлек последнего аргонавта с данной лодки: Отто (Мичибичи) Риммера. Мичибичи был персонажем совсем иного склада. Парень смешанных кровей, немного напоминающий культового прикольного пирата Джека Спарроу в исполнении Джонни Деппа. Причем он даже вел себя отчасти так же. И разговор он начал сам:
Современное общество стало слишком хрупким. Разные группы людей с разными взглядами на жизнь уже создают не только разные религии и разные законы - но разные миры. И отношения между этими мирами просто не могут быть безоблачным. Каждый человек вольно или невольно должен определиться - на чьей он стороне. Но он может остаться на своей собственной стороне - если, конечно, она у него есть. Такой человек может стать точкой опоры для этого неустойчивого мира - или для рычага, который этот мир перевернет. Впрочем, иногда одно очень трудно отличить от другого.
«Созвездие эректуса» - это в каком-то смысле продолжение мини-романа - трансутопии «Депортация». Часть сюжета развивается в том же регионе (и той же стране), и действуют некоторые герои из предыдущей серии. Ряд географических объектов и координат совпадает (случайно, разумеется) с теми, что вы можете увидеть на географической карте, а часть на современной карте отсутствует. Так, вы не найдете на своей карте территорию Конфедерации Меганезия (в Тихоокеанском регионе между Филиппинами, Гавайями, Новой Зеландией и антарктической Землей Мэри Бэрд)
«У всех дверей звездолета веселый и жизнерадостный нрав. Они с упоением раздвинутся для вас и с истомой сомкнутся вновь, удовлетворенные делом» (Дуглас Адамс, «Автостопом по Галактике»).А теперь — всерьез о том, почему для нейронной сети будущей техники неизбежна похоть.
«День Астарты» — это, в псевдо-хронологическом смысле, продолжение «Депортации», «Чужой в чужом море» и «Созвездия эректуса». Но, это новелла не столько об одном из вариантов будущего одной страны (или региона), сколько о том, как формируется то или иное историческое будущее. Кстати — термин «историческое прошлое» является более-менее устоявшимся, а вот термин «историческое будущее», видимо, новый.Напоминаю: Меганезия — это страна, объединяющая архипелаги в большей части Тихого океана, плюс кусочек Антарктиды, и плюс незначительные островки в Индийском океане.
Если мир — жесткая цепь причины и следствия, значит всё предопределено? Откуда тогда у человека «свобода воли», способность поступать непредсказуемо? Где первопричина?..То, вокруг чего ходили две тысячи лет, лишь бы не соглашаться с Эпикуром и Лукрецием, — сегодня связывает физику, кибернетику и теологию уже не предвидением, а фактом: детерминизма нет. А значит, нет и предопределенности, что поставило в неловкое положение философов-идеалистов и теистов, которые придумали «дух» (мол, свобода от жесткой причинности) и прилепили его к самодостаточной материи.
В некотором смысле это — маленький вклад в движение «время учеников» А и Б Стругацких. С одной стороны — вариант продолжения «Трудно быть богом», с другой — вариант предисловия к «Волны гасят ветер». История «фасада» XXII века по АБС написана. Я попытался изобразить его изнанку. «Иные же, под личиной добродетели, приходят из-за небесного свода, из-под холмов, из-за моря и из других мест по ту сторону. Эти не приносят ничего, кроме проклятья своего вечного голода». Об истории этого голода и пойдет речь. Хотя, на самом деле, речь, как всегда, пойдет о людях.
Алетяне — первая инопланетная цивилизация, с которой земляне установили контакт. Их родина отличается чрезвычайно суровым климатом, поэтому экспедиции алетян разыскивают миры, удобные для заселения. В Солнечной системе алетяне решили обосноваться на Сатурне и познакомиться с Землёй поближе. Один из них несколько дней провёл в обычной земной школе, среди учеников.
Изобретатель-самоучка Боря Каплун изобрёл самозавязывающиеся шнурки, самовар для космоса, способ уничтожения тараканов при помощи энергии квазаров, комплект индивидуальных средств защиты для ценных пород рыбы, обитающих в промышленных водоёмах, хронактор — устройство для извлечения из объективного будущего материальных тел с заранее заданными свойствами, а затем построил подпольный печатный станок.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эксцентричный миллиардер строит туннель под Средиземным морем — но колоссальный проект все время преследуют неудачи. После серии подозрительных обвалов и аварий путь проходчикам и их машинам преграждает… массивная стена, явно сложенная руками человека. Повесть французского фантаста Леона Грока (1882–1956) «Две тысячи лет под водой», выдержавшая ряд изданий на родине автора, впервые переведена на русский язык.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.