Бухта надежды. Свой выбор - [57]

- И где эти остолопы? – зло прошипел Рыбин. – Хоть одна сволочь отстреливаться будет или уже все с лапками в гору стоят?

На улице, наконец, послышались выстрелы. Значит, все же оставшиеся мужики – Димон с Виталькой вступили в бой. Ну-ну… воюй, дурачок, получишь значок.

Глеб быстро бросал в приготовленную сумку все, до чего мог дотянуться – патроны от пистолета, калаш и запасной цинк к нему. Стрельба уже практически утихла. «Быстро же вы, парни, сдулись… О! Бабы визжат. Значит, уже в здании. Скоро здесь будут.»

Рыбин тихонько прикрыл дверь, ведущую в оружейную комнату, и выскользнул в коридор, на ходу разрабатывая план отхода. Машиной прорываться глупо – если и вырвешься за территорию, то там уже нагонят и расстреляют к едрене фене. В одиночку и за водилу, и за стрелка трудновато. Да какое там трудновато? Нереально! Значит, придется шуровать на своих двоих. Опасно, конечно, но Рыбин не был бы сам собой, если бы не планировал все заранее и досконально. Он не был наивным человеком и прекрасно понимал, что подобная ситуация могла произойти, потому у него существовал схрон в одном из гаражей неподалеку от винзавода, где находилась его уже бывшая база. Теперь дело только за тем, как до этих самых гаражей добраться: через подсобные помещения, на задний двор, а там через забор и лесом к гаражному кооперативу… Придется побегать.

Услышав гулкие шаги, Глеб нырнул в подвернувшуюся нишу, образованную из небольшого тамбура с тремя дверями. Пистолет тут же был наготове, но стрельбой привлекать внимание вовсе не хотелось. Сейчас, наоборот, нужно было быть как можно тише, незаметнее. Пистолет пришлось спрятать обратно в кобуру – шума от него будь здоров, но вот именно сейчас и мог пригодиться подаренный некогда мужиками охотничий нож – массивный, острый, с удобной рукоятью и желобом-кровостоком.

Мимо укрытия, где притаился Рыбин, весьма беспечно протопал совсем молодой пацан – еще подростковые прыщи не сошли, но Рыбин уже знал, что придется делать. Аккуратно выглянув из укрытия и убедившись, что в коридоре больше никого нет, он в два шага догнал мальчишку, которому не повезло оказаться здесь, и буквально отделил голову одним резким и сильным движением. Пацан даже ничего понять не успел, только захрипел, дернувшись руками к горлу, откуда хлестала кровища. Рыбин, стараясь не заляпаться в разливающемся алом озере, аккуратно опустил тело на пол, двумя движениями вытер окровавленный нож о куртку убитого, переступил через него и стремглав бросился по коридору. Жалко ли было мальчишку? А черт его знает? Порой Глебу казалось, что это он превратился в ничего не чувствующего зомби, хотя это случилось задолго до апокалипсиса, прошедшего по земле неуверенной ломанной походкой. Конечно, он не был маньяком, и убийство молодого пацана не доставило ему никакого удовольствия, но и особого сожаления он тоже не испытывал.

Подсобки, заваленные всяческим хламом, проскочил быстро, а там и улица ударила в лицо весенней прохладой и стрекотом цикад. Эта часть территории не просматривалась с площадки перед админзданием, но зевать все равно не стоило – кто его знает, сколько здесь незваных гостей бродит по территории. Навстречу виляя всклокоченным хвостом, вышел местный пес, признал хозяина, поприветствовал, но в ответ получил только сердитое бормотание. Пес был старым, повидавшим жизнь, поэтому сразу понял, что сейчас лучше не подходить – себе дороже будет, ушел в сторону, глядя вслед удаляющейся фигуре печальными глазами.

За спиной снова послышалась стрельба. В погрузившемся в гробовую тишину городе стрельба вообще была слышна далеко. Видать, пацан тот обернулся и пошел искать поживы, а значит, того, кто его убил, будут искать. Бабы вряд ли будут играть в партизанок и молчать – тут же выложат все как на духу, кого не хватает. Надо торопиться. Хорошо хоть лес примыкает к забору вплотную… А через забор перелезть – это не сложно. Стремление к жизни воскрыляет круче чем пресловутый «редбул».

Рыбин вскарабкался на вершину забора, сцепив зубы от боли в раненной руке, повязка на которой вновь обагрилась кровью, ногой оттолкнул железную бочку, что послужила ему опорой, и, в последний раз глянув на свое убежище, оказавшееся не таким уж и неприступным, без сожаления спрыгнул на мягкую землю, поднял здоровой рукой заранее переброшенный автомат и трусцой двинул в самую чащу, вверх по склону, решив, что рану осмотрит, когда будет в полной безопасности. Волк-одиночка по натуре, он снова остался один, но этот факт его нисколечки не смущал, наоборот, так ему было комфортнее, привычнее.

12.00. г. Севастополь, пос. Голландия. Андрей Доронин

Столь глупо погибшего парнишку похоронили быстро – чего уж там растягивать? Ни родных, ни близких у него не было, молитву за упокой прочитала Юлия, которая взяла на себя функции батюшки по проведению всех мероприятий, связанных с религией, потому как из всех присутствующих в религиозных обрядах она смыслила больше всех. Она же обустроила один из кабинетов на первом этаже под небольшую молельню, куда, как ни странно, зачастили люди. Видно, в столь трудные времена необходимость веры в высшие силы только возросла. Еще матушка Юлия, как называли ее местные, ухаживала за небольшим кладбищем, что начало организовываться на краю территории гарнизона.