Время от времени среди прохожих мне встречаются знакомые лица. Тут до сих пор можно встретить собутыльников Довлатова, поэтесс из окружения Бродского, седых джазменов 1960-х, патлатых пионеров отечественного ритм-энд-блюза. Только вспомнить их имена сегодня мало кто в состоянии. Победителями оказались те, кто уехал. Кто остался, выглядят жалко.
Чтобы стать звездами первой величины, Бродскому с Довлатовым пришлось сменить место жительства. Просто потому, что в этом городе стать звездой невозможно. Те, кто остались жить здесь, вряд ли интересны даже самим себе, и бывают дни, когда за такую вот расточительность я ненавижу этот город. «Какого черта!» – думаю я. Петербургскими звездами считаются те, кто получил этот статус в Москве, как группы «Кино» и «Ленинград», в Лондоне и Берлине, как Андрей Аршавин и Николай Валуев, или в Голливуде, как Константин Хабенский. Им мои сограждане готовы аплодировать. А тех, кто делает то же самое и даже лучше в их собственном городе, петербуржцы не замечают в упор. «Чертовы снобы!» – злюсь я.
Дойдя до Пяти углов, я выкуриваю сигарету и поворачиваю назад, к дому. Дальше не иду, потому что дальше начинается совсем другая книга. В тех кварталах находился Ленинградский рок-клуб, а на Социалистической жил Майк Науменко из группы «Зоопарк», или если дворами выйти на улицу Марата, то там до сих пор прописан Гребенщиков, а еще дальше, на Восстания, Сева Гаккель из гребенщиковского «Аквариума», а за концертным залом «Октябрьский» раньше жил Шнур, а если вы еще не устали и оттуда дойдете до Суворовского, то на Суворовском живет Александр Васильев из группы «Сплин».
Обо всем этом я или уже писал, или писать совсем не хочу.
А та книга, которую я хотел написать о своем Ленинграде, получилась такой, как вы только что прочли.
