Буг в огне - [42]

В 23 или 24 часа прибыл офицер связи 28-го корпуса, который передал устное распоряжение командира корпуса — подготовиться совместно с 22-й танковой дивизией к наступлению утром 23 июня на Брест. На наш вопрос, где находятся основные силы 6-й дивизии и ее штаб, а также где находится штаб корпуса, он ответил, что штаб корпуса сейчас в Кобрине, но переезжает на новое место. О дивизии он не мог сообщить ничего определенного, считая, видимо, наш отряд ядром дивизии. Офицер связи очень спешил и в заключение сказал:

— Скоро получите письменный приказ командира корпуса. Из него узнаете местонахождение корпуса.

Однако ни я, ни командир танковой дивизии никакого приказа не получили ни ночью, ни утром следующего дня. Наступать на Брест нашими силами вне всякой связи с частями корпуса и армии, не имея точно сформулированной задачи, мы, конечно, не могли.

23 июня часов в 8 утра в расположение нашей обороны неожиданно для нас по полевой дороге въехала «эмка», в ней оказались три немца-разведчика. Пленные показали, что их дивизия из Жабинки следует в Пружаны, а их батальон, составляя правый охраняющий отряд, следует по этому же маршруту. Показания немцев подтвердило и боевое охранение моего отряда. Генерал Пуганов приказал изготовиться к бою, но огня пока не открывать. Когда мотобатальон гитлеровцев в колонне подошел вплотную к нашей обороне, подразделения моего отряда открыли по нему ружейный и артиллерийско-пулеметный огонь. В этот же момент части 22-й дивизии, имевшей в своем составе 65 танков, нанесли внезапный удар по врагу во фланг и тыл. Батальон противника был полностью уничтожен. После боя генерал Пуганов вывел танки в укрытие, а наш отряд продолжал занимать оборону на том же рубеже.

На участок, где только что происходил бой, налетели около 40 «юнкерсов» и начали усиленно бомбить… остатки своего разгромленного батальона.

Генерал Пуганов принял решение в 16.00 сняться с занимаемых позиций и, двигаясь через кобринский аэродром, выйти на московское шоссе, минуя город, так как к этому времени, по данным нашей разведки, он был уже занят противником.

Для прикрытия танков по просьбе генерала Пуганова я выделил в его распоряжение один батальон — примерно 200 человек — во главе с капитаном Лукашенко.

Наш отряд во главе с Берковым и Пименовым начал движение на 30–40 минут раньше танкистов с тем, чтобы вовремя прибыть в намеченный район. Танки шли по полю и вскоре были обнаружены самолетами противника. Пять «мессершмиттов» начали поливать колонну огнем крупнокалиберных пулеметов; правда, танкам они вреда не причинили, но пехотинцев, находившихся на броне, рассеяли.

Аэродром произвел на нас гнетущее впечатление. Мы не встретили ни одной живой души, увидели остовы сгоревших самолетов, разрушенные и объятые огнем казармы и склады. Ни горючего, ни боеприпасов, к сожалению, не нашли.

С аэродрома танки начали движение по полевой дороге через деревню. Здесь они вновь столкнулись с вражескими танками. Разгорелся встречный бой. Вскоре до 30 самолетов-пикировщиков начали бомбить наши боевые порядки. В этом бою геройски погиб генерал-майор Пуганов и многие другие танкисты. Были потери и среди личного состава моего отряда. Тяжелое ранение получил секретарь дивизионной парткомиссии батальонный комиссар Д. А. Нелепа.

В районе Именин полковник И. В. Кононов (он вступил в командование 22-й танковой дивизией после гибели Пуганова), Пименов, Берков и я провели короткое совещание. Решили ночным маршем двигаться на Пружаны, полагая, что там еще обороняются наши.

Приказал вызвать Дулькейта, чтобы дать ему указание о порядке дальнейшего следования отряда, но его не нашли. Позже мне сообщили, что он убит[30].

Около 22 часов тронулись в путь. В дороге узнали, что Пружаны заняты противником. После небольшого привала выступили в направлении Малечь — Береза.

24 июня с восходом солнца вышли к железной дороге северо-западнее Малечи, здесь встретили артполк 205-й моторизованной дивизии. Командир полка сообщил, что и Береза занята немцами. Основные силы 205-й мотодивизии отходят за реку Ясельду по мосту севернее местечка Селец.

Вслед за артполком последовали мой отряд и отряд Кононова. Часов в 12 мы были уже на северном берегу Ясельды. После переправы мост сожгли.

Командир мотодивизии выделил часть продовольствия из своего скудного запаса, чтобы покормить людей наших отрядов. Впервые за эти три дня бойцы и я сам обедали из армейского котла.

205-я мотодивизия полностью сохранила свою штатную организацию. Командовал ею опытный и храбрый командир — полковник Ф. Ф. Кудюров. К этому времени она насчитывала около 4000 бойцов, мой отряд — свыше 600 и отряд Кононова около 400. Это уже была сила.

Однако мы по-прежнему не имели связи с армией. Все попытки Кудюрова связаться с армейским штабом по рации оказались безрезультатными. Сказывалось расстояние. Наземная разведка тоже ничего не дала. Она только установила движение немцев по московскому шоссе и по шоссе Пружаны — Ружаны.

Утром 25 июня Кудюров решил сняться с обороны на Ясельде и двигаться на Ружаны — Слоним. Оставаться здесь дольше не было никакого смысла — немцы были уже далеко впереди.