Будущее не в прошедшем - [53]

Первое, что увидел Кутжан, это торжествующий взгляд Злихи, Она сидела в царственном наряде рядом со статуей. Не знал Кутжан-Абас, что это сам злой дух Албасты принял облик Злихи.

Гневом загорелись глаза Кутжана, когда он увидел труп своей любимой, лежащей у ног Злихи. Ярость овладела им. Схватил он свой шокпар и стал дробить им стены и драгоценности. Один из могучих ударов пришелся по «Седьмому чуду», другой попал Злихе. Страшно закричал Албасты, а золотая статуя разлетелась на мелкие осколки. Частички ее со страшной силой врезались в стены пещеры, запечатлевшись в них навечно.

А там, где к золоту примешалась кровь Албасты-Злихи, оно стало белесым и твердым. Потри такое золото о камень — и оно завоняет чесноком. Это запах дурной крови дьявола.

Да, да, профессор-ага, ты скажешь, что к золоту примешан здесь минерал арсенопирит. Он, действительно, пахнет чесноком. Но когда слагалась легенда, ведь об этом никто не знал.

Шли столетия…

Недалеко от Семи городов люди стали находить самородки золота изумительной красоты.

Ты спросишь, профессор-ага, зачем я рассказываю все это… Зачем вношу сказку в науку? Все вы, ученые, сухие люди. Но я не верю и многим из ваших сказок. Золото Джетыгаринского района вы связываете с деятельностью горячих вод, идущих из глубины, от магматических очагов к поверхности. Но на глубине, где рождаются эти растворы, никто никогда не бывал. Скажи, профессор-ага, чем твоя сказка лучше моей?

…Я записал рассказ о «седьмом чуде» так, как слышал от Акбая.

Иногда неправильно смешивают суеверия с народной мудростью, записанной в древних сказаниях. В народном эпосе сфокусировалась наблюдательность древних людей. Они по-своему пытались рассказать потомкам, как произошло золото, где его искать.

Один из крупнейших казахских геологов — академик Сатпаев (аксакал Сатпаев) учил не отгораживаться от народа и рекомендовал учитывать не только древние сказки, но особенно тщательно изучать места древних разработок металлов.

В интересной сводке Л. Левитского «О древних рудниках» приведены данные о том, что в Казахстане известно свыше восьмидесяти месторождений, в которых в отдаленное от нас время разрабатывались золотые, медные и оловянные руды. Только в Джезказгане, судя по отвалам, свидетельствующим о больших по объему горных работах, было добыто в древности свыше миллиона тонн медной руды.

Существует предание, пишет М. Массон в книге «Из истории горной промышленности Таджикистана», что в район серебро-свинцового «Рудника погибели» в IX—X веках направляли преступников для поисков новых скоплений руд. Если они возвращались без руды, их убивали. Предание подтвердилось. В районе этого рудника было обнаружено более 1,6 км горных выработок на глубинах до ста метров от поверхности земли. Там же обнаружены изделия IX—X веков нашей эры.

Древние рудокопы брали из земли только те руды, из которых легко выплавлялся металл. Богатейшие концентрации трудно добываемых руд они не трогали. Поэтому находка древнего рудника почти всегда означает, что здесь можно встретить большие запасы таких руд, которые используются современной промышленностью.

Что можно добавить к рассказу Акбая? Народные сказки о золоте и привели к тому, что в районе Джетыгары было открыто месторождение. В 1910—1911 годах здесь возник сначала небольшой поселок, а затем и город. Жители этого города добывают сейчас не только золото, но и асбест.

ЛЕГЕНДА О КУРКАРАУКЕ

Огромные глыбы обычного, на первый взгляд, бетона, разбросанные в хаотическом беспорядке, окружили место нашего отдыха. В них можно было легко рассмотреть закругленные валуны, сцементированные мелким песчано-галечным материалом.

Заросшие, угрюмые скалы из почерневших от времени глыб того же бетона виднелись на горизонте. А над всем этим возвышался силуэт какой-то странной фигуры в скафандре, тоже выточенной из бетона.

Случайный попутчик, по-видимому, местный житель, обратил мое внимание на сходство горных пород с бетоном.

— Вы посмотрите, — говорил он, — в этих породах нет уральских галек. Они принесены сюда откуда-то издалека. И все гальки так упакованы, как будто их уплотняли с помощью вибратора.

Наш разговор мы начали еще в автобусе, по пути из Стерлитамака в Авзян. Мой спутник назвал себя: Камал-абзы, дядя Камал. Сначала мы обменивались лишь небольшими замечаниями об особенностях пейзажа. А здесь, в самом живописном месте Горной Башкирии, у Куркараукского водопада, где наш автобус остановился на отдых, Камал-абзы разговорился.

— Обратите внимание, — продолжал мой собеседник, — как стремительно мчится вода. Такого большого уклона русла нет ни на одной из уральских рек. Сам водопад — это только часть огромного водоската.

— А вы не подумали, — неожиданно спросил Камал-абзы, — как все это могло произойти?

Я не первый раз был в окрестностях Куркараука. Многое было известно и из литературы, но мне хотелось послушать, что скажет местный житель.

Суть запомнилась хорошо.

— Так вот, — несколько торжественно говорил Камал-абзы, — по-разному называют этот водопад: и Куркараук и Куккараук. Только произносите мягче: не Кур, а Курь, не Кук, а Кукь…