Будущее денег - [90]

.

* * *

90 % американцев станут жертвами кражи как минимум один раз в жизни. А 87 % будут обворованы три раза и более[250].

Во всем мире — а общество выглядит одинаково как в богатых, так и в бедных странах — структура семейной жизни претерпевает фундаментальные изменения, и они происходят очень быстро. Сама идея, что семья — это «стабильная и сплоченная ячейка», стала мифом. Реальное положение вещей теперь иное: количество матерей-одиночек и число разводов резко выросли; феминизация бедности стала обычным делом не только для Америки, но и вообще для всего мира, как показывают недавно проведенные исследования[251]. По количеству внебрачных детей США отнюдь не на последнем месте среди развитых стран, но в Исландии, Швеции, Дании, Франции и Великобритании дело обстоит много хуже. Там этот показатель вырос по сравнению с 1992 годом еще больше, чем в США. Только Японии удалось сохранить такой же низкий уровень, какой наблюдался там 30 лет назад[252].

Из каждого уголка мира доносится один и тот же стон: «Все не так, как надо». А что нам надо? Видимо, более глубокого чувства общности. Под этим «не так, как надо» разные народы могут понимать совершенно разные «непорядки», однако тенденция одна и та же. И последствия сходны: те же самые акты вандализма против общественной собственности и преступность, особенно в среде молодого поколения.

Как австралийский абориген Элдер определил понятие «семья»[253]

«Вы, белые, не понимаете, что мы подразумеваем под семьей. Когда рождается ребёнок, он попадает к «матерям» — т. е. к матери, что вынашивала его, и всем ее сестрам, и всем ее тетушкам. Они должны кормить его и любить. Он также попадает и к «отцам», т. е. к своему настоящему отцу, всем его братьям и всем его дядюшкам. На их плечах лежит забота о нем и обучение. Все прочие дети в племени становятся его братьями и сестрами. Когда у ребенка только один отец и мать — вот это, по нашему мнению, в самом деле примитивно!»

…А у многих детей в западном обществе нет даже двух родителей! Вы представьте себе ту любовь, поддержку и заботу, какую бы они почувствовали в целой группе матерей и отцов!

Так мы что же, в самом деле примитивны, если считаем, что двух, а то и одного родителя для ребенка достаточно?

Рассмотрим разнообразие социумов и деградацию индивидуума: племя — клан — расширенная семья (состоящая из родственников разных поколений) — «атомарная» семья (в рамках одного поколения) — неполная семья — отдельный индивидуум — депрессивно или суицидально настроенный человек. Рискуя перейти к чрезмерному упрощению, получаем следующее: там, где раньше были племена, теперь у нас расширенные семьи; там, где раньше были расширенные семьи, теперь — атомарные семьи, а там, где были атомарные семьи, остались подавленные одиночки.

Чем более страна «развита», тем страшнее эта тенденция. Например, в США и в Северной Европе в первой половине прошлого века расширенная семья еще считалась нормой. К середине века стали предпочитать атомарную семью. Сегодня же «средняя ячейка общества» в США и Северной Европе уже передвинулась от атомарной семьи к более простому варианту и колеблется между неполной семьей и депрессивно или суицидально настроенным одиночкой.

Что самое непонятное, так это то, что подобная тенденция, пусть и в разной степени, наблюдается чуть ли не повсюду на планете Земля.

В Италии, например, всего лишь десять лет назад правильной la famiglia считалась расширенная семья из 60, а то и 80 человек, которая включала, конечно, несколько поколений: дедушек, родителей, детей, дядьев и теток, двоюродных братьев и сестер, племянниц и других родственников по браку. Теперь эта норма сдвинулась по направлению к атомарной семье, особенно в более «продвинутой», северной части страны. По той же тропе идут и другие южноевропейские и латиноамериканские культуры.

От Коги в Колумбии и до Чипибо в перуанской сельве, и от индейцев Хот, что живут в Аризоне, — повсюду можно услышать одни и те же сетования стариков: молодежь теряет связь с племенем. Молодые живут в маленьких группах или даже только в среде ближайших родственников. Они поступают «как белые»!

Эту деградацию общества аналитики, в зависимости от их возраста и политических убеждений, называют «ценой прогресса» или «признаком упадка морали». Что же это за «прогресс», который ведет к разложению? И почему распад общества столь повсеместен: разве это заразная болезнь? Нет, болезнью тут ничего объяснить нельзя; так не следует ли подумать, что у всех этих случаев может быть более глубокая общая причина?

Что бы это могло быть?

Прежде чем разбираться, почему и как общество разрушается, мы должны посмотреть, как оно создавалось.

Из всех наук, изучающих общественное устройство, наиболее полезные сведения дает антропология. Так вот, антропологи обнаружили, что сообщество возникает отнюдь не из-за близости проживания людей — иначе бы 200-квартирная высотка в большом городе уже бы создавала сообщество. Общий язык, религия, культура, даже кровь автоматически тоже не способствуют созданию сообщества. Все эти факторы играют вторичную роль в процессе, но главным остается то, что сообщество основано на взаимном обмене подарками