Будущая война - [71]

Поэтому в мирное время необходимо самым точным образом изучать план операций, чтобы быть готовым в случае войны примениться к любым возможностям. Однако, результаты этого изучения не должны вылиться в жесткую схему. Лучшим доказательством правильности этого тезиса является провал плана Шлиффена, явившегося выражением ошибки немцев именно в этом духе.

С другой стороны, не подлежит сомнению, что по окончании сосредоточения войск инициатива и свобода действий главнокомандующего подвергнется значительному ограничению, поэтому его намерения и проекты будущих военных действий, хранимые им в тайне, должны быть основой плана сосредоточения.

Руководство операциями входит в исключительную компетенцию главнокомандующего. Из этого вытекает, что и определение их общих очертаний зависит лично от него. Правительство возлагает на него задачу, содержащуюся в общем плане войны, поэтому он должен действовать самостоятельно, применяя собственные методы, и свободно располагать средствами, которые правительство отдаст в его распоряжение в случае войны.

Его действия, вытекающие из общего плана войны, никоим образом не должны подвергаться ограничению со стороны слишком далеко идущего контроля и формальных рамок. Как уже было ранее отмечено, правительство имеет полное права переменить главнокомандующего, если оно не удовлетворено достигнутыми им результатами, но оно ни в коем случае не должно вмешиваться в его компетенцию, т. е. принимать непосредственное участие в руководстве операциями. Это единственно допустимый логический и здравый метод работы. Примеры подобного рода имеются в истории. Германское правительство сняло по этим причинам Мольтке II в сентябре 1914 г. и Фалькенгайна в августе 1916 г. Этот принцип относится также к выполнению обязанностей главнокомандующего в мирное время.

Итак, лицо, намеченное быть главнокомандующим во время войны, решает самостоятельно в мирное время зависящие от него предварительные вопросы, касающиеся сосредоточения. Главнокомандующий должен ясно и определенно отдавать себе отчет в своих оперативных намерениях, которые могут заключаться в применении обороны на одном участке фронта и в наступлении в избранный им момент на другом участке. Несмотря на это, главнокомандующий ограничится лишь сообщением министру национальной обороны условий, в которых он хочет в будущем провести свои намерения, но самые намерения должен сохранить в тайне. В связи с этим он может потребовать укрепления к определенному времени на некотором пространстве границ и группировки в указанных им районах некоторого количества войск. По его указаниям генеральный штаб должен установить основы главного сосредоточения и разработать одновременно с этим подробный план воинских перевозок; для этого нет необходимости в точном знании оперативных намерений главнокомандующего.

Предварительное стратегическое развертывание собственной армии, проводимое, по возможности, вблизи границ, всегда оказывает очень большое влияние на первые операции, заранее подготавливая их в некотором, определенном направлении и в более или менее определенном духе.

По этой именно причине сосредоточение большинства французских сил, проведенное в августе 1914 г. в соответствии с планом XVII к востоку от Мааса, продолжало оказывать влияние на действия Жоффра в октябре 1914 г., т. е. через 3 месяца после начала военных действий.

Это понятно, так как иначе и быть не могло, несмотря на чрезвычайную мощь современной военной техники и новейшие, столь усовершенствованные в настоящее время перевозочные средства, поскольку в войне участвуют миллионные армии. Сосредоточение в назначенном месте колоссальных масс, которыми пользуется современная война, требует продолжительных и точных работ генерального штаба. Изменение же установленного таким образом плана перед лицом противника может быть произведено с помощью постепенных и требующих времени перегруппировок и передвижений.

Таким образом, предварительное сосредоточение войск должно быть сообразовано с дальнейшими оперативными намерениями главнокомандующего, от которых зависит первоначальное общее распределение сил, а также их дальнейшее расчленение по мере хода войны.

Времена, когда Кунктатор мог медлить со своими решениями, ожидать с целью приспособления их ко всевозможной обстановке, ушли в прошлое. Однако, при этом оперативные намерения не должны быть преждевременно материализованы в точно определенном плане, так как это неизбежно приведет к поражению, подобному тому, которое постигло Германию в 1914 г., когда она начала войну на основе слишком схематично установленного плана, отличавшегося отсутствием гибкости. Таким образом, избегая при изучении будущих операций всякого схематизма, мы будем руководствоваться здравым смыслом, отнюдь не исключая никакой гипотезы. В этом случае интуиция действительно великого вождя, безусловно, имеет очень большое значение, позволяя ему принять заранее достаточно четкое и точное решение. Несмотря на это, легенда о том, будто бы Наполеон так далеко ушел в своем предвидении, что в 1805 г. мог на целый месяц вперед сказать: «я нанесу им поражение в этом месте», не отвечает действительности; он тщательно изучал различные варианты. Основой его действия во время войны были всегда распоряжения, настолько эластичные вначале, чтобы не предрешать арбитральным образом позднейших решений, зависящих от условий момента.