Будни революции. 1917 год - [32]

Напомним суть «Апрельских тезисов» – абсолютный отказ от революционного оборончества; закончить войну путем свержения капитализма и перейти к революции социалистической; власть должна перейти в руки пролетариата и беднейшего крестьянства. Никакой поддержки Временному правительству, требования передачи всей собственности Советам рабочих депутатов. Конфискация всех помещичьих земель и – внимание – национализация земли, принадлежащей крестьянам, то есть перевод собственности на нее в категорию государственной. Слияние всех банков в один общенациональный, подконтрольный Советам. И наконец, контроль над общественным производством и распределением продуктов. Собственно, все то, что станет лозунгами, а потом и реалиями Октябрьской революции. Но в тот момент даже самые близкие соратники Ильича восприняли такую радикальную программу скорее с удивлением, чем с восторгом. Поддержки Ленин не нашел. В следующие несколько дней он неоднократно выступал со своими «Апрельскими тезисами» – то есть повторял их, агитировал сподвижников. Однако на заседании бюро ЦК тезисы, что называется, «не прошли», против них выступили Зиновьев, Каменев и Шляпников, заявив, что страна не созрела еще для социалистической революции. Петроградский комитет большевиков также не поддержал вождя – двое «за», тринадцать «против». Ленин вынужден был признать, что его доклад вызвал разногласия в среде самих большевиков и в редакции газеты «Правда».

Чтобы переломить ситуацию, Ленину понадобится мобилизовать всю свою энергию, дар убеждения и уверенность в своей правоте. Спустя три недели большевистский актив все же проникнется радикальными идеями своего вождя, и партийные организации постепенно начнут принимать резолюции в поддержку «Апрельских тезисов».

Однако особенность момента заключалась в том, что по замыслу Владимира Ильича захват власти большевиками в тот момент мог и должен был быть осуществлен мирным путем, поскольку Временное правительство было еще совсем беспомощным.

Но дееспособность новых органов власти начала восстанавливаться. Спустя месяц комиссариат милиции Петроградского района и столичная прокуратура начнут дознание по факту разграбления имущества Кшесинской и возбудят дело о выселении большевистских организаций из особняка. Будет также подан иск на имя Ульянова Владимира Ильича, но его оставят без рассмотрения по факту «непроживания этого гражданина в особняке Кшесинской». В итоге – в мае 1917 года Центральный и Петроградский комитеты РСДРП официально заявят, что покидают захваченные ими помещения особняка Матильды Кшесинской.

05.04

В этот день – 23 марта 1917 года по старому стилю – в Петрограде состоялись похороны жертв Февральской революции. «По самому умеренному расчету, – писал в тот день в своем дневнике французский посол Морис Палеолог, – число манифестантов превышало девятьсот тысяч. А между тем ни в одном пункте по дороге к Марсову полю не было беспорядка или опоздания. Все процессии соблюдали при своем формировании, в пути, при остановках и даже в своих песнях – идеальный порядок. Повсюду звучала только одна песня – рабочая “Марсельеза”. Но больше всего меня поразило то, чего недоставало церемонии – присутствия духовенства. Ни одного священника, ни одной иконы, ни одной молитвы, ни одного креста – только одна “Марсельеза”». Февральская революция была отнюдь не бескровной. Только в тот день было произведено 210 захоронений. Специальная комиссия собирала тела по всем больницам Петрограда. Но современники отмечали другое: «Еще вчера религия управляла всей публичной и частной жизнью, врывалась в нее своими великолепными церемониями, своим обаятельным влиянием, с полным господством над воображением, умами и сердцами людей, и какой контраст сегодня. Все совершается в отсутствие церкви. Поистине в калейдоскопе идей русский человек всегда ищет крайнее, абсолютное». Однако во всем царят порядок и организованность. Кто из политических сил мог приписать на свой счет такое достижение? Керенский? Он накануне лично проинспектировал Александровский дворец, проверил, как содержится под охраной царская семья. Долго беседовал с бывшим императором, причем в самом любезном тоне. Несколько раз спохватывался, ловя себя на том, что называет Романова – государем. Привычка-с. Николай потом запишет в дневнике: «Зачем-то приезжал Керенский, был многословен, почему-то постоянно пытался пожать мне руку…» А заканчивает Николай так: «Разбирался в своих вещах и книгах, начал откладывать все то, что хочу взять с собой, если придется уезжать в Англию». Но в том-то и дело, что в тот момент Временное правительство уже считало опасным для своей репутации отправлять царскую семью из России. Это было бы проявлением слабости, а вот арест, стража, контроль, постоянные апелляции к общественности мнились проявлением силы и дееспособности Временного правительства. Прежде всего, новая власть заигрывала перед массами. Потому что на самом деле все было далеко не спокойно. Совсем рядом, в Кронштадте, а это не только крепость и порт, но и город с населением в 55 тысяч человек, царила анархия. Войска местного гарнизона не признавали ни Временное правительство, ни Совет рабочих и солдатских депутатов. Половина офицеров уже уничтожена возмущенными матросами, около двухсот человек остаются в положении заложников. Их показательно заставляют выполнять, по мысли матросов, унизительные работы, как то: подметание улиц или разгрузка угля в порту. В соседнем со столицей Шлиссельбурге власть в руках самопровозглашенной повстанческой Коммуны. Коммуна эта первым делом вступает в переговоры с союзом немецких военнопленных, один из лагерей которых находится в городе. Неспокойно было и в Гельсингфорсе (Хельсинки). Во всем чувствует неопределенность – куда качнется маятник? То, что качнется, – не обсуждается. Вопрос в том, вправо или влево.