Будни контрразведчика [иллюстрации] - [25]
— Выпьем по такому случаю, Рон, — предложил Маш–Ниш, и они спустились в какую–то грязную пивную в полутемном подвале.
— Что поделываешь, Рон? — поинтересовался Джок за стаканом виски.
Рональд начал уныло плести свою легенду, отлично сознавая, насколько неправдоподобно она звучит. Однако наивный шотландец принял все за чистую монету.
— Тебе повезло. — Он придвинулся ближе. — Слушай, ты не одолжишь мне двадцатку? Сижу без гроша.
Пришлось Рональду расстаться еще с двадцатью фунтами из своей быстро тающей казны.
— Рон, ты настоящий друг. Если тебе что понадобится — приходи. Ты меня всегда найдешь здесь И я в этих краях не последний человек.
Когда Рональд вышел из пивной, на улицах уже почти не было народа, но крепкое виски, выпитое с Джоком, придало Рональду бодрости, и он быстро шагал вперед, позабыв на время, что обречен. Вдруг рядом с тротуаром у входа в ночной клуб остановилось такси, и оттуда вышли полный элегантный мужчина и высокая блондинка.
— Мистер Бейтс! — воскликнула блондинка радостно. — Я вас узнала по макинтошу.
Это была Скромница. А мужчина был командор Солт.
— Привет, Скром… то есть Джина. Рональд, запинаясь, в первый раз назвал ее по имени.
— Киска, — строго поправил командор.
— Командор — поклонник Джеймса Бонда[20], — объяснила девушка. — Помните, там у него была Киска?
Командор Солт по–хозяйски обнял Киску–Скромницу–Джину за плечи. Рональд содрогнулся от ревности.
— Что поделываете, Бейтс?
— Мне, знаете ли, повезло. Я принял участие в одной викторине… Легенда звучала как заезженная пластинка, но, к счастью, тут вмешался шофер такси:
— Может, все–таки расплатимся, приятель? Или прикажешь торчать здесь всю ночь? Нахмурясь, командор принялся выговаривать таксисту за грубость, а Киска (или Скромница, или Джина) торопливо зашептала Рональду в ухо;
— Мистер Бейтс, он знает, что вы в чем–то замешаны. Он послал за вами «хвоста» в прошлый понедельник после скандала у нас в отделе. Вы весь день гоняли по городу и увернулись, и он догадался — что–то здесь кроется. Он прямо кипит…
Ей не удалось ничего больше сказать — командор закончил с шофером и позвал:
— Пойдем, крошка, а то мы опоздаем на первое отделение. Спокойной ночи, Бейтс, желаю удачи.
И они исчезли в дверях. Беспомощная, еле заметная улыбка, губы сложились, словно для поцелуя, — вот и все, чем наградила Рональда на прощание его любовь.
У него навернулись слезы на глаза при мысли о том, что он никогда больше не увидит Джину. Поезд замедлил ход; вот и Сент–Маргаретс. Здесь ему молча всадят под ребра безжалостный нож или столкнут на рельсы под колеса поезда.
Рональд вспомнил станцию метро Эрлс–Корт и то, что там случилось…
Его там снял уличный фотограф, и Рональд, плохо соображая от холода и с похмелья, не увидел в этом ничего особенного. И лишь много позже он с неприятным чувством стал искать в карманах карточку, которую фотограф ему всучил. Он нашел ее. На ней не было ни адреса, ни фамилии, только рдели красные буквы единственного слова: «СМЕРТЬ…»
Поезд дернулся и остановился. Рональд кинулся из вагона на перрон. Свисток, поезд отправился дальше. Тишина… На перроне никого, лишь какой–то толстый коротышка.
Удивленный и даже несколько разочарованный Рональд быстро пошел к выходу.
— Эй, Бейтс! Какого черта?! Вытворяешь невесть что!
Содовый догнал его, когда Рональд уже вышел на улицу.
— Видишь, не очень–то легко от меня отделаться. Ты мне скажешь, куда идешь, или нет?
Рональд колебался, не зная, что делать. Он сам вовлек агента МИ–5 в эту идиотскую поездку, а тревога оказалась ложной, и теперь ему было неловко. Но все равно, опасность миновала, и теперь общество Смита могло ему только помешать.
— Послушай, но у меня действительно личное дело. Ну зачем тебе идти со мной? Мне недалеко.
И вдруг произошло то, чего он страшился. Две ослепительные вспышки! Два резких громких хлопка!
Рональд в мгновение ока схватил Содового за плечи, и они растянулись на мокром тротуаре.
— Берегись!..
Снова выстрел. Пуля просвистела у Рональда над самой головой, задев волосы. Единственным укрытием была стоявшая неподалеку машина. Он пополз к ней, таща Смита за собой.
— Ты что вытворяешь? Пусти, тебе говорят, тянешь в самую грязь!
— Пригни голову, дурак!
— Да ты взбесился! Это же фейерверк. Сегодня день Гая Фокса, дубина!
Содовый в гневе поднялся, стряхивая с плаща комья грязи, а потрясенный Рональд еще некоторое время лежал ничком.
2. События в пригороде
«Пятое ноября», — думал, злясь на себя, Рональд. Запах мокрой земли и пороха живо напомнил ему детство. Он брел по знакомым улицам (Содовый Смит не отставал ни на шаг), а вокруг шипели в кострах головешки, огненные колеса фейерверка угасали, едва взорвавшись, плакали в огорчении дети.
Рональд со Смитом шли дальше, и вдруг они увидели нечто странное и неожиданное — из–за угла, из переулка выбежал долговязый человек в одной рубашке, без брюк, а за ним мчался второй, низенький, размахивая мясным секачом и выкрикивая угрозы.
— Остановите его! Ради бога, задержите! — завопил долговязый, поравнявшись с Рональдом и Смитом.
— Давай его выручим? — предложил Рональд.
