Будем жить! - [81]

Четвертая группа, под командованием Акулы, выделилась особо – приволокли двух змей, из условно съедобных (жрать-то их, если припрет, можно, но как же они воняют!), правда, для оправдания подобного пищевого экстремизма, прихватили охапку «перцовника» и кулек «лука цветущего», а в виде бонуса – еще и листья «драконицы», вольное производное название от эстрагона, оно же тархун, по свойствам один-в-один. Обнаружили, к слову, эту приправу именно здесь, возле Ново-Одессы, по запаху напоминает горчицу, по вкусу больше как раз тархун, листики мелкие и тонкие, растение еще толком не определено – то ли оно уже мелкий кустик, а то ли еще трава! Можно сказать, реабилитировались «акулята», как-то никто, кроме Валеры, о привитии курсантам навыков сбора приправ не задумался… Змейсов выкинули, на возмущенные вопли продемонстрировали вовсю потрошащих тушки бразов дежурных, на робкие предложения «…а может, попробуем?..» пообещали, что если кто-то все же «попробует» эту гадость приготовить в радиусе хотя бы полусотни метров (то бишь, где ее запах будет достаточно ощутим) от основного лагеря – то именно он и только свою готовку жрать и будет… Приправы и специи приняли с восторгом!

Пятая (и последняя) охотничья команда оказалась наиболее неудачливой – вместо добычи сами чуть ею не стали! Напоролись на свинскую лежку, драпанули вовремя (свинок не всполошив), но пришлось здорово пробежаться; попытка натрофеить чего-нибудь на бегу привела к конфликту с семейкой волков, причем еще до убиения вкусняшки – эти охотнички, во главе с Рыжим, и сами ничего не прибили, и волчекам ужин обломали! Те, разумеется, обиделись, но в драку с толпой неадекватных после всех этих шараханий курсантов не полезли, так, шуганули громким рыком и зубоклацаньем… Чуть поразмышляв, Рыжий сделал совершенно правильный вывод «…сегодня явно не наш день, так что ну его нахрен, вертаемся взад!», и вкладом в ужин со стороны пятой группы стали только рассказы о жутких и суровых испытаниях, в совершенно дикой и полной неожиданностей и непреодолимых опасностей местности… Впрочем, пошло нормально!

Ужинали в удовольствие. Шуметь особо подопечным мы не давали, да и курсанты, после выматывающего дня, сильно бузить были уже не в состоянии. Зато вкус запеченного на костре мяса, с разнообразными приправами, с гарниром из обжаренных на жире газели кусочков маниока, да еще и протушенных после поджарки с не менее сочным мясом бразов... не зря мы на перспективных местах стоянок котлы припрятали, чтоб на горбу каждый раз не таскать… пусть и на курсантском! Да один запах вызывал у молодежи бурчание в животах! Впрочем, даже процесс готовки мы старались сопровождать еще и пояснениями/советами – в конце концов, именно обучение было целью как всего выхода «в поле», таки и конкретно этого «пикника». Закуска в виде ягод «малибицы» и вовсе привела народ в крайне счастливое состояние, по себе знаю, как иногда тянет на сладкое… На ночь первый караул оказался за мной – стояли курсанты взвода, но двое наших страховали, обходя часовых и отслеживая как их состояние, так и обстановку в целом. Так что, когда я все же добрался до спальника, сил хватило только проверить правильность установки москитной сетки, после чего я вырубился до самого рассвета. А утром разбудил нас очередной визг!

Женское верещание, пускай и очень недолгое – не самый приятный будильник, а если это верещание становится традицией! Так что проснулся я уже с раздражением, тем более встал не полностью выспавшимся, а учитывая, что до побудки оставалось, судя по наручным часам, всего минут сорок, доспать уже не выйдет. Ненавижу ранние подъемы, особенно когда такие подъемы случайные, да к тому же вот такие «предутренние» – самая благодать последние минуты сна, лично мне проще проспать на пару часов меньше («отбиться» позже), но «до упора»… Несколько утешало, что проснулся не один я – вокруг большинство бойцов тоже вяло копошились, большей частью тоскливо матерясь в процессе, поскольку на этот раз никто не пострадал… исключая общий недосып. Ну, хоть не мне одному досталось!

В этот раз отличилась Лена Беран. Именно отличилась – я, например, затруднялся с решением, наказывать эту… эту, за раннюю побудку; или наоборот – понять, простить и даже похвалить… хоть и не за что особо. Короче, утречком нашей «Елене прекрасной» потребовалось… ну, куда всем с утречка обычно нужно. Она, как честный соратник, решила тихонько, не беспокоя товарищей, обуться и сходить в кустики, строго в назначенном месте и под охраной. Но, начав обуваться, вспомнила наши уроки, поэтому, внутренне замирая от ужаса (это я уже додумываю, но не так чтоб сильно фантазирую!), специально приготовленной с вечера(!) палочкой полезла проверить, не завелись ли в ее ботинках нештатные жильцы. И, к глубочайшему своему изумлению, нашла! В левый (правый, когда мы к ней подбежали, был надет и даже слегка зашнурован) берц за ночь успел вселиться крупный сверчок, с длинными лапами, острыми жвалами и прочным панцирем, сантиметра три в длину. И все бы ничего – ну жук и жук, вытряхни его из башмака да топай по своим делам, какие проблемы? Даже яд у этого насекомого условный, на человека действует, но максимум с образованием мелкой язвы в месте укуса, вот запах от таких ран весьма мерзкий, тухлятиной несёт… Но это же Беран! Увидев «чудовище», она совершенно естественно (для неё) отреагировала – а именно, отшвырнула от себя ботинок подальше в произвольном направлении, и истерически заорала! То, что своевременно обнаруженный агрессор ей уже ничем не угрожает, в расчет не шло…