Будда - [5]
Кобра своим раздутым капюшоном укрывала Гаутаму Будду от потоков тропического ливня во время муссона. Улитки, облеплявшие его бритую голову, оберегали от раскаленных солнечных лучей в жаркий сезон.
А дитя, играющее со змеей? Это уже ближе к нашей культуре. Трогательное олицетворение возвращенного рая, освобождение людей от ненависти друг к другу и смертоубийственной вражды. Картинка, возвещающая конец тленного мира. Ну чем не буддийская аллегория?!
Во всяком случае, представления о змеях в мифологии разных народов не столь однозначны, как может показаться со стороны. Индия тут не является каким-то исключением. Прибавлю разве что к уже сказанному: змеи почитаются буддистами как хранители учения Будды. Ведь более чем за тысячу лет до нас буддийские тексты в Тибете, укрытые от недобрых глаз, назывались «спрятанными сокровищами». Они хранились в пещерах, кишевших этими ядовитыми существами.
Пальма первенства в сокрытии буддийских текстов принадлежит Падмасамбхаве. Подобная осторожность объясняется некоторыми монахами тем, что тибетская правящая элита своим образом жизни и принадлежностью к шаманизму недостаточно была подготовлена к адекватному пониманию буддийского учения и могла его извратить.
Подобное объяснение не представляется мне правдоподобным. В действительности, как я полагаю, священные тексты прятали в труднодоступных местах Тибета с единственной целью — спасти их от полного уничтожения последним царем Тибетской империи Лангдармой. Он правил во времена Падмасамбхавы, примерно в 838–842 годах н. э., и препятствовал распространению буддизма в Тибете. Прежняя иерархическая триада: царь — придворный жрец — шаман — нравилась ему больше, чем Будда с его учением.
Подорвать незыблемость древних устоев нетрудно. Куда сложнее поверить новым духовным авторитетам с той же трепетной безоглядностью, как верили прежним.
Тот день преподнес мне еще один сюрприз.
Гаутама Будда советовал своим последователям избегать ситуаций, способствующих появлению неприятных чувств и ощущений. Не всегда, однако, от них убережешься.
В жилище Падмасамбхавы нас сопровождала молодая монашенка-тибетка. Вслед за ней мы прошли в первую пещеру, в которой находились танки — буддийские иконы. Минуя узкий проход, сгибаясь и сильно наклоняя головы, оказались в другой пещере с высоким потолком.
В ней возвышалась до самого просвета наверху монументальная скульптура Падмасамбхавы. Ростом, усами-стрелками, всей своей державной статью он напомнил мне Петра Великого. Бросив в прозрачный ящик для пожертвований несколько 100-рупийных купюр, мы наконец-то удобно расположились в молитвенных позах на длинном и широком каменном уступе напротив второго Будды. Монашенка еле слышно запела мантру. Три студентки из Москвы что-то нашептывали, словно о чем-то просили Падмасамбхаву. И вдруг одна из них вошла в транс или состояние, ему подобное. Мышцы на ее теле конвульсивно сжимались и тут же разжимались, как под электрическим током, а из горла вырывались хрипящие звуки. Мой друг Ашок Apopa резко повернулся ко мне. Его лицо передернула гримаса недоумения.
Тибетка прервала пение мантры и посмотрела на мою соотечественницу с ужасом, не сумев сохранить присущее буддистам хладнокровие. Внезапно конвульсии у девушки прекратились. Она словно одеревенела и некоторое время сидела не шевелясь, с плотно сжатыми веками.
Подруга осторожно дотронулась до ее локтя. Та открыла глаза и спокойно сказала: «Пойдем отсюда, что ли!» Монашенка, осторожно взяв ее за руку, повела к выходу из пещеры.
Ашок Apopa и я чуть задержались, спустившись на несколько ступенек ниже — в последнюю третью, самую маленькую пещеру. Там находилось жилище Мандара-вы — верной спутницы Падмасамбхавы. Ее небольшое скульптурное изображение, мурти, было усыпано лепестками роз. Неожиданно для меня Ашок Apopa встал на колени и обратился к этой крошечной женщине с какой-то просьбой. Она была для него как божественная мать Шакти, жена Шивы, и олицетворяла мощь, силу, энергию.
Ривалсар давал надежду, что (перехожу на язык иносказания) пылающие костры, на которых сжигают инакомыслящих и которые радуют фанатичные толпы, навсегда останутся во вчерашнем дне, в исторических романах и в художественных фильмах.
Покидая озеро, я долго стоял на берегу, взволнованный и радостный. Небо было безмятежным и кротким. Над вершинами гор слегка подрагивали легкие и золотистые облака, словно полотнища под ветром, исписанные священными заклинаниями, мантрами. Их на тибетском языке называютлунг-та — лошади ветра.
Казалось, передо мной раскрылись небеса Тушита.
Эти удивительные и своеобразные небеса хорошо известны буддистам. Согласно буддийским Писаниям, с них произошло нисхождение Будды на Землю. Они появились в буддизме из древнеиндийской мифологии. В ней, как и в других мифологиях народов мира, существует представление о божественном пространстве, разместившемся на нескольких уровнях. Что касается Индии, многослойность и иерархичность мифологических небес отражают социальную и духовную дифференциацию и сопутствующее ей многообразие форм. Вся эта конструкция была создана в глубокой древности.
Имя этой женщины овеяно мифами и фантазиями. Реакция на творения и практику знаменитой теософки — от бурного восхищения скрытыми возможностями человека разумного, которые изучала Елена Блаватская, до яростного неприятия и обвинений в черной магии и шарлатанстве. Блаватская успела в жизни многое: написала несколько книг, сотни статей, тысячи писем, учредила Теософическое общество. Она была чуть ли не единственной среди русских женщин, обратившихся к мудрости Индии и пропагандировавших ее философию и культуру.
Эта книга о жизни и творчестве уникального и загадочного писателя Венедикта Ерофеева. Отдельные фразы из его поэмы «Москва — Петушки» мгновенно получили широкое распространение как мудрые изречения и афоризмы. Поэтому нет ничего удивительного, что он часто отождествляется со своим героем Веничкой. Александр Сенкевич, писатель и учёный, убедительно рассказал о духовном воздействии на Венедикта Ерофеева как христианства, так и буддизма в его современной интерпретации. При этом он восстановил исторический и общественный контекст, в котором жил и творил писатель.
Е. П. Блаватская является одной из самых загадочных женщин XIX века. Подобно Эмануэлю Сведенборгу, она общалась с духами, провидела прошлое и будущее. «Махатмы» поведали ей тайну человечества, его земной и звездной судьбы. Идеи теософии, создателем которой стала Е. П. Блаватская, сверхчеловека, принципы лож теософского масонства использовали секретные службы гитлеровской Германии. Основываясь на многотысячелетней, доисторической мудрости, она предрекла начало новой фазы развития в последней четверти XX века, восстановление на земле золотого века.
Биография американского писателя Джеймса Фенимора Купера не столь богата событиями, однако несет в себе необычайно мощное внутреннее духовное содержание. Герои его книг, прочитанных еще в детстве, остаются навсегда в сознании широкого круга читателей. Данная книга прослеживает напряженный взгляд писателя, обращенный к прошлому, к истокам, которые извечно определяют настоящее и будущее.
Книга Радко Пытлика основана на изучении большого числа документов, писем, воспоминаний, полицейских донесений, архивных и литературных источников. Автору удалось не только свести воедино большой материал о жизни Гашека, собранный зачастую по крупицам, но и прояснить многие факты его биографии.Авторизованный перевод и примечания О.М. Малевича, научная редакция перевода и предисловие С.В.Никольского.
Книга В.Носовой — жизнеописание замечательных русских танцовщиц Анны Павловой и Екатерины Гельцер. Представительницы двух хореографических школ (петербургской и московской), они удачно дополняют друг друга. Анна Павлова и Екатерина Гельцер — это и две артистические и человеческие судьбы.
«Несколько лет я состояла в эзотерическом обществе, созданном на основе „Розы мира“. Теперь кажется, что все это было не со мной... Страшные события привели меня к осознанию истины и покаянию. Может быть, кому-то окажется полезным мой опыт – хоть и не хочется выставлять его на всеобщее обозрение. Но похоже, я уже созрела для этого... 2001 г.». Помимо этого, автор касается также таких явлений «...как Мегре с его „Анастасией“, как вальдорфская педагогика, которые интересуют уже миллионы людей в России. Поскольку мне довелось поближе познакомиться с этими явлениями, представляется важным написать о них подробнее.».
Книга рассказывает о жизни и главным образом творческой деятельности видного советского авиаконструктора, чл.-кор. АН СССР С.А. Лавочкина, создателя одного из лучших истребителей времен второй мировой войны Ла-5. Первое издание этой книги получило многочисленные положительные отклики в печати; в 1970 году она была удостоена почетного диплома конкурса по научной журналистике Московской организации Союза журналистов СССР, а также поощрительного диплома конкурса Всесоюзного общества «Знание» на лучшие произведения научно-популярной литературы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.