Будда, боги, люди и демоны - [24]
ПОМОШНИКИ И ПОКРОВИТЕЛИ
Поклонение богам–покровителям у сингалов связано как с влиянием индуизма (еще ранее — брахманизма) и буддийских махаянских сект с их многобожием, так и с более древними культами, имевшими распространение на острове с давних времен, в частности и с верованиями коренных жителей Ланки, бытовавшими здесь еще в добуддийские времена.
Храмом этого культа является девал или девалая, а также — девагарая (все это слова индийского происхождения, от «дева» — 'бог', 'божество', с одним и тем же значением). Жрецом культа является капува (иначе: капуа), он же капурала (более почтительное обращение). Капурала принадлежит обычно к касте земледельцев гои–вансе, высшей среди мирян. Он, как правило, сам буддист и ведет обычную жизнь мирянина. Он часто совмещает занятие земледелием или каким–нибудь другим видом хозяйственной или иной деятельности (мне встречался, например, капурала — школьный учитель) со своими жреческими обязанностями. Капуралы девалов, существующих при буддийских храмах, в известной степени подчинены буддийскому «начальству».
Обычно называют пять «главных» богов–покровителей сингалов — это Вишну, Катарагама, Саман, Натха (или Ната) и Паттини, а иногда четырех, опуская Самана. Хотя необходимо заметить, что понятие главных и неглавных в некотором роде условное, так как в различных местностях может отдаваться предпочтение разным божествам, в том числе и многим другим, кроме перечисленных.
Девалы, посвященные тому или иному божеству встречаются на всем пространстве Шри Ланки. Самые крупные и известные находятся в Катарагаме Дондре, Бадулле и Канди. При крупных буддийских монастырях и храмах существуют нередко отдельные строения, являющиеся храмом того или иного бога–покровителя. При храме Зуба Будды (Далада-малигава) в Канди имеются храмы, посвященные четырем из важнейших богов–покровителей, которых чтут сингалы: Натхе, Вишну, Катарагаме и Паттини. Особые приделы или специальные небольшие храмы (а то и крошечные храмики), посвященные богам–покровителям, имеются практически при каждом буддийском монастыре. Храмы эти бывают открыты не постоянно, но в определенные дни недели, обычно в среду и субботу.
О вере сингалов в богов–покровителей многие исследователи замечали, что, несмотря на ее в известной степени чуждость буддизму, она имеет очевидную и прочную жизненность и крепка не менее, чем некоторые другие, даже более буддийские по сущности, формы религиозной практики. В конце XIX столетия И. П. Минаев писал о ситуации, которую он наблюдал: «Доказать, что служение богам противно буддизму, нет возможности: боги рисуются и иначе изображаются во всех буддийских храмах. Редкий буддист не молится богам, правда, иной говорит: "Я не богу молюсь, а прошу о его заступничестве перед Буддой"» [Минаев, 1878. С. 61]. Надо признать, что положение вещей мало изменилось и теперь.
Кроме пяти «главных», другие популярные боги сингалов — Девол (которого называют иногда божеством, иногда демоном), Вибхишана, Вахала, Сканда, Упулван. Царь богов Сакра (он же Сакка в палийском варианте имени, что происходит от санскритского Шакра — одного из имен бога Индры) и Брахма не играют значительной роли в ритуалах, им не посвящаются отдельные храмы, редки и их иконографические изображения, но в различных инкантациях, в заклинательных формулах их имена вспоминаются нередко, они выступают также как активные действующие лица в различных легендах.
Влияние главных богов–покровителей распределяется по разным районам острова: Паттини «царствует» в Курунегале и ее окрестностях, Катарагама — в провинции Ува, Вишну — на юго–западном побережье, Саман — в области вокруг священной горы Шри Пада (Адамов Пик). В деревнях, почти в каждой, имеются еще другие разнообразные божества–покровители данной местности и деревни. Есть прославленные храмы, божества которых почитаются как особенно могущественные. Таким является, например, храм Катарагамы, куда стекается множество паломников, привлекаемых, в частности, зрелищем местного чуда, или чудесного спектакля, — хождением по раскаленным углям, которое без вреда для себя совершают преданнейшие адепты божества.
Распространена традиция отождествлять различные местные божества, имеющие разные имена, с каким–нибудь более известным персонажем, чаще всего божеством индуизма, хотя далеко не всегда известно, каково истинное происхождение и значение местного божества. Часто персонажи имеют гетерогенную природу, а на протяжении веков, да и в современности все еще происходят взаимное влияние, заметная универсализация многих элементов обрядовой практики и самих воззрений, встречаются явления контаминации. Одним из вытекающих из этого положения вещей последствий является стремление у верующих и жрецов к уподоблению одних персонажей другим, менее известных и частных — общеизвестным. Иногда только научное исследование с углубленным изучением мифологии и ритуала может прояснить историю того или иного персонажа.
«Конфуцианство тем отлично от других религий, даже от восточных, что те, в сравнении с ним, все же имеют некоторое сходство с западными, так что невольно рождается вопрос: религия ли это?Этот вопрос мы лучше всего решим из рассмотрения происхождения конфуцианства, или, лучше сказать, всякий может решить по-своему, потому что у всякого может быть свое понятие о религии…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга – головокружительная попытка осмысления древнего наследия буддизма с точки зрения современного человека западной культуры: что может дать буддизм обычным людям, как воплотить буддийские принципы в своей жизни, чему учил реальный Будда. Стивен Бэчелор прошел 37-летний путь постижения буддизма – от монаха, учившегося теории и практике буддизма у лучших тибетских учителей, до мирянина-писателя и преподавателя, ведущего медитативных групп. Русское издание этой знаменитой книги иллюстрировано рисунками известного буддийского художника Ричарда Бира.
Соборное устроение реальности — неразрывная связь равновеликих начал соборности, личности и свободы. В силу своей экклезиологической природы, соборность — лишь ориентир, а не норматив для социальных моделей, но это может быть ценный и корректирующий ориентир. Сегодня, с кризисом и уходом классической метафизики, с отбрасыванием идеологии радикального секуляризма, западная мысль ищет нового понимания личности и новых оснований для политической философии, пытается заново завязать диалог с религиозным сознанием.
В этой статье анализируется один из самых значительных элементов антропологии растафарианства — dreadlocks. Эта причёска важна для всех растафари. В этом исследовании были проанализированы отношение растафари к dreadlocks и их символика. Опираясь на полевой материал, представленный в работах западных исследователей (Gerald Hausman, Barry Chevannes, Noel Leo Erskine, Ras Steven, Werner Zips), интервью и биографии растафари, мы можем сказать, что dreadlocks — символ веры и спасения. Эта причёска утверждает новую судьбу человека — растафарианскую судьбу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.