Будь счастлив в любви - [2]

— Хоп! — В порыве озорства она поймала его протянутую руку и, вместо того чтобы позволить «пижону» поднять себя, резко дернула.

Тот пытался сопротивляться, но натертый пол и неожиданность нападения сделали свое дело. Он поскользнулся, ахнул, полетел вниз и едва не раздавил ее.

Так Патти узнала то, что скрывалось за, вернее под, прекрасно сшитым дорогим костюмом. Там был мужчина из плоти и крови, длиннорукий, длинноногий, мускулистый и вспыльчивый.

Его губы оказались в каком-нибудь дюйме от ее рта. Воздух между ними дрожал, и на одно безумное мгновение Патти показалось, что ее собираются поцеловать. Однако в этих странных, меняющих цвет глазах мелькнуло что-то похожее на страх, а затем — на гнев.

— Едва ли это подходящее место для любовного свидания, — бросил он.

— Люди слишком заботятся о том, чтобы вести себя прилично, — парировала Патти. — Почему бы слегка не расслабиться?

Мужчина поднялся и стал отряхивать брюки.

— Собираетесь просидеть здесь весь вечер? Кажется, несколько минут назад вы куда-то безбожно опаздывали.

— Ох! Черт побери! — Патти вскочила. Исповедуемая ею непосредственность отнюдь не способствовала соблюдению заранее составленного графика, а близость притягательного мужчины — и подавно. — Мне пора. Может, как-нибудь потренируемся? Я веду группу, в…

— Спасибо, я уже хожу в теннисный клуб. — Он бросил прощальный взгляд на ее крепкий зад и едва прикрытые бедра. — Однако не ношу в Сити-холле белые шорты. Уважение к приличиям — далеко не всегда порок.

С этими словами он ушел, оставив Патти дымиться от злости. Задавала чертов! Она вихрем ворвалась в женский туалет, стащила с себя трико, заменила его белыми брюками с ручной вышивкой и топом в мексиканском стиле.

Что Патти ненавидела, так это конформизм. Достаточно она от него натерпелась. Даже сейчас ее бросало в дрожь при воспоминании о школьной форме, о даром потраченных часах на уроках этикета, о раздражении на лице отца, когда она смела не соглашаться с ним.

О Господи, о чем она думала, пытаясь сообщить этому надутому индюку, где она работает? Конечно, сложен он как Аполлон, но самомнение у него как у… у… президента корпорации, решила девушка, выбрав самую оскорбительную метафору, из всех, которые знала.

Через несколько минут расчесав, длинные темные волосы и наложив косметику, — Патти вернулась в вестибюль, где ее ждала Айрин Рамирес.

Навстречу стремглав неслась трехлетняя Дженнифер.

— Хай, Патти!

Патти обняла дочку соседки и повернулась к Айрин:

— Я успела!

— Вижу — улыбнулась Айрин — Я знаю, Патти, ты не нарочно опаздываешь — просто у тебя такая привычка. Как ни странно, сегодня ты вовремя. А теперь выгляни наружу.

Патти повернула голову в сторону двойных дверей Сити-холла. Вдоль ступенек стояло полдюжины людей с плакатами, которые гласили: «Покер — да, лицо покериста[1]— нет!» и «Пора! Покер в Ситрес-Гроуве!»,

— Пошли. — Дженнифер взяла ее за руку и все трое вошли в зал заседаний совета.

Они сели посреди группы сторонников разрешения открыть в городе залы для игры в покер. Патти с облегчением заметила, что этот вопрос стоял в повестке дня первым. Хвала небесам, им не придется торчать здесь до полуночи. Завтра ей надо рано встать, чтобы успеть на отбор участников очередного игрового шоу.

— А вот и вице-мэр Грин, о котором я тебе говорила — прошептала Айрин — Он будет нашим главным противником.

Патти посмотрела туда, куда указывал палец, и не поверила своим глазам. Человек из, коридора….

Так вот это кто — вице-мэр Грин! Что ж чопорность полагается ему по штату. И все же что за мужчина!

Даже на расстоянии он излучал силу и уверенность в себе — те самые качества, которые привлекают большинство женщин. Но Патти это заставило насторожиться. Во время их короткой встречи она почувствовала еще кое-что намек на беззащитность и нежность…

Она прищурилась и посмотрела на стоявшую перед Грином табличку. Его звали Алекс. Не иначе как в честь Александра Македонского.

Он разговаривал с городским священником, не обращая внимания на публику и не замечая Патти. Но ведь ей предстояло выступать! Она обещала Айрин кроме того, поднятый вопрос заботил ее.

Ну что ж она возьмет себя в руки, только и всего. Да, мужчина оказался достаточно сексуальным, чтобы произвести на нее впечатление. Но кому до этого дело?

Кроме того, насколько Патти знала этот тип мужчин, Грин скорее удавится, чем признается, что был миг когда он хотел поцеловать ее.

Айрин заговорила снова, упомянув про предстоящий карнавал в пользу создания фонда Центра помощи. Патти оторвалась от своих раздумий, услышав, что подруга спросила:

— Ты согласна?

— Конечно — ответила она. Что бы ни предложила Айрин, девушка знала это: дело стоящее.

Патти горячо поддерживала идею создания центра, который бы объединял городские службы помощи престарелым, бедным и инвалидам.

— Слушай, а с Дженнифер завтра вечером ты посидеть не сможешь? У тебя ведь нет занятий, правда?

— Да нет, я с удовольствием. — Патти приказала себе завязать узелок на память. В нынешнем смятенном состоянии она вполне могла забыть обо всем на свете.

Почему ее взгляд неизменно возвращался к величественной фигуре в президиуме? Почему кожу покалывало в том месте, к которому прикасалась его рука? Может быть, потому что она слишком долго сторонилась мужчин, предположила Патти. Но Алекс Грин вовсе не тот человек, ради которого она стала бы делать исключение!