Брюс Ли: сражающийся дух - [55]

Побеждая Норриса на фоне величайшей арены Западного мира, Брюс опять-таки показывал своим зрителям именно то, что они хотели видеть. Но он осознавал, какие чувства он затрагивает, и старался включить и другие послания. То, как он отдает дань чести только что убитому противнику, соответствует одному из принципов воинского кодекса: к сильному противнику относиться с уважением.

Брюс Ли говорил своим друзьям, что «Путь дракона» станет хитом в мандариноязычном округе, но что на Западе он не собирается его показывать. Герой Брюса намного мягче, и его стрижка (зачесанная вниз с подчеркнутыми баками) делает его вид почти эльфийским. Легкий юмор, от которого восточная аудитория просто корчилась от смеха, возможно, не очень изыскан. Но сценарий Брюса основывался на настоящем понимании души китайского народа, и постепенно герой сбрасывает свою поверхностную наивность, обнажая свое истинное лицо героя.

Под недоверчивый хор гонконгской прессы Брюс предсказал, что кинокартина принесет пять миллионов долларов. Подергивая головами от изумления, журналисты также выказывали некоторое раздражение. Одно только прославление успеха Ли было для них малоинтересно, им нужны были недостатки.

Честно сообщая о новой вехе в карьере Брюса, пресса была более обеспокоена тем, с кем же он все-таки спит.

Семья Брюса теперь переехала из маленькой квартиры по Мэн Ван-роуд в один из немногих отдельных двухэтажных домов в Гонконге по Камберленд-роуд, 41, в районе Коулун Тонг.

Хотя дом на одиннадцать комнат воспринимался бы как что-то обычное в Беверли-Хилс, для Гонконга это был настоящий дворец. К большому дому вели ворота из кованой стали, его окружала восьмифутовая каменная стена, скрывавшая большой японский сад, по которому меж деревьями протекал и вливался в пруд с золотыми рыбками ручей, над которым возвышался украшенный орнаментами мост. Из окна большой комнаты, в которой Брюс установил аудиоаппаратуру, открывался вид на этот сад. В доме было достаточно места, чтобы Брюс мог разместить там и свою огромную библиотеку, и полностью оснащенный гимнастический зал.

Брюс заменил красный «порше», который пришлось оставить в Лос-Анджелесе, новым красным 350-сильным мерседесом, вероятнее всего, это тот же мерседес, который появляется в последних кадрах «Пути дракона». И когда он наконец опять смог носить любимые шелковые костюмы, пресса единодушно провозгласила его «Самым безвкусно одевающимся актером года».

Новый дом появился как раз вовремя. Он стал для Брюса убежищем, — это было единственное место, где он мог наслаждаться относительным спокойствием и уединенностью. Несколько лет назад он любил устраивать импровизированные демонстрации кунг-фу на танцах, отжимаясь на одном пальце, чтобы привлечь внимание зрителей. Теперь же, чтобы просто поесть в ресторане, ему приходилось выбирать столик в углу и садиться спиной ко всем в надежде, что его не заметят. Но стоит официантам начать обслуживание, как вскоре уже выстроится очередь требующих автографы и задающих знакомые вопросы людей. Когда Брюс будет выходить из ресторана, на улице его уже будет ожидать толпа толкающихся фотографов из отдела новостей. И если он выразит хоть какое-то неудовольствие, заголовки газет на следующий день будут кричать о его высокомерии и плохих манерах.

Конечно же, у этой монеты две стороны. Брюс говорил, что теперь он понимает, почему такие звезды, как Стив Мак-Куин, избегали появляться в публичных местах, и сожалел, что не может больше вести нормальную жизнь. И все же, вспоминая свою давнюю «клятву» сделаться более знаменитым, чем Мак-Куин, Брюс не мог удержаться от сравнения себя со старым соперником.

Давление, которое испытывает быстро взошедшая кинозвезда, — стандартное клише в шоу-бизнесе, но это давление достаточно реально. Если другие люди становятся отшельниками или окружают себя телохранителями, в случае с Брюсом возникло другое противоречие. С одной стороны, реакция публики и ее признание приносили ему удовлетворение, а с другой стороны, он уже не имел возможности заниматься совершенствованием своего искусства так, как он делал это раньше. Поверхностная социальная жизнь знаменитости его не интересовала. Этот парадокс проявился на одном из приемов, когда Брюса не узнал гость: со здоровой дозой насмешки над самим собой он протянул руку, объявляя: «Брюс Ли, кинозвезда».

Старые финансовые проблемы перестали доставать, зато появились новые, делая ситуацию серьезнее, чем когда-либо.

Продюсеры делали крупные предложения, — как правило, много шума и мало реальных ресурсов для их подкрепления, для продюсеров это просто был способ повысить собственный престиж и сделать себе бесплатную рекламу в прессе, «Чайна стар», дешевая гонконгская ежедневная газетенка, печатала сериал, «написанный» Ип Чунем, сыном Ип Мана, который одно время тренировался вместе с Брюсом Ли. В статье приводились слова Ип Чуня о том, что он видел, как Брюса свалил на землю противник на тренировке. Хотя вряд ли кто-то всерьез может ожидать от Брюса, чтобы он был абсолютно непобедим в тринадцатилетнем возрасте, тон статьи так огорчил Брюса, что он разыскал Ип Чуня и спросил его, действительно ли он говорил то, что напечатано. Ип Чунь отрицал все и говорил, что все это дело рук неизвестного автора. Владелец «Стар», прожженный австралиец по имени Грэхэм Дженкинс, проинформировал должным образом своих читателей о том, что Брюс угрожал осведомителю газеты, и Брюс подал на газету в суд. Куда бы он ни шел, за Брюсом следовали фотографы и репортеры, готовые раздуть сенсацию, пользуясь малейшим предлогом.