Бронзовый лес - [2]

Доктор. Работы были остановлены до аварии?

Джеки. Вы хотите знать, что послужило причиной их прекращения? Я вам ее назвала. Падение спортивного БМВ, за рулем которого сидел Ник-счастливчик, с пятидесятиметровой высоты поставило на них крест. Восстановить все, как было – за пределами человеческих сил. Тот сосновый лес посадил мой дед, растил отец, ему радовалась я. Единственное, что утешает, так это то, что бронзовый лес не будет пугать внуков, так как у нас нет детей. Ник ходит туда каждый день проведать своих страшилищ. Особенно ему нравятся крокодилы на берегу ручья: в их компании он просиживает часами. Я попыталась извлечь из ситуации хоть какую-нибудь пользу. Реклама предлагает туристам пообщаться с крокодилами, которые не кусаются, но они предпочитают тех, которые могут их съесть.

Доктор. Я знаю вас много лет, Джеки, и, как мне казалось до сих пор – достаточно хорошо. Сейчас мне кажется, что я чего-то в вас не заметил.

Джеки. Все на поверхности, Джонатан. Когда вы глядите на озеро, вы ведь не думаете о том, что там, в его мрачных глубинах. Вас восхищает, какое оно в час восхода, паруса яхт, расчерчивающих его на квадраты, купальщицы на берегу или отражение Луны в воде. Вас восхищает красота. Отношения между людьми далеко не всегда так же прекрасны, как ночной фейерверк. Их надо принимать, как данность, иначе.

Доктор. Иначе вы рискуете потерять рассудок.

Джеки. Я люблю Ника. Я помогала ему, когда он был в беде. Я нужна ему теперь более, чем когда-либо прежде. Что касается прихотей, то ополчаться против них или потакать им – право выбора любой женщины. Не потакать прихотям художника – значит обречь его на творческое бесплодие. Если он будет знать, что этим он обязан вам – вы его не удержите.

Доктор. Либо он перестанет быть художником.

Джеки. Можете назвать мне хотя бы одного, кто из любви к женщине распрощался с искусством? Я что-то не припомню. Зато я знаю множество случаев, когда с женщинами расставались исключительно из любви к нему.

Доктор(в сторону). Или к другой женщине. (Джеки) Говорите, все на поверхности?.. Чтобы достичь бездн вашей души, надо вызывать аппарат глубоководного погружения. Я не только лечу людей, Джеки. Я пытаюсь лечить их души. Есть все основания полагать, что худшее позади. Ник уцелел в этой ужасной катастрофе. Он не потерял вкуса к жизни и ту яростную страсть к работе, которая была ему присуща всегда. Вам не нравится нагромождение этих металлических конструкций, которые вы с присущей вам деликатностью называете «лесом» и его обитатели, но сколько же усилий понадобилось для того, чтобы все это сотворить! Он продолжает писать картины. Они находят своих почитателей. Им воздают должное знатоки. Их покупают! Он вернулся. Иной раз, чтобы вернуться к жизни надо сначала заблудиться в лесу.

Джеки. Даже если лес бронзовый? В тот день, когда он пропустил поворот и упал с обрыва, Ник был пьян. Вы знали об этом?

Доктор. Разумеется. Пристрастие вашего мужа к алкоголю, вероятно, относится к слабостям, которым надо потакать?

Джеки. Нельзя потакать слабостям, которые могут закончиться смертью.

Доктор. Он завязал с выпивкой?

Джеки. Ему запретили садиться за руль.

Доктор. Это меняет дело!

Джеки. Такой человек, как Ник, может дать сколько угодно поводов для иронии.

Доктор. Миллионы людей в этом мире преуспевают. Тысячи из них посвящают свой досуг разным интересным занятиям, будь то сооружение летающих тарелок или спуск с Ниагарского водопада в корзине для белья. Сотни ежедневно в разных местах суши покоряют где естественные леса, где бронзовые, напиваются, садятся за руль, разбиваются и при этом ухитряются остаться в живых. Что особенного в положении вашего мужа?

Джеки. То, что он – Ник Сальватор, большой художник и что когда-нибудь его назовут великим.

Доктор. Великими большие художники становятся после смерти. Ник упустил свой шанс. Как по мне, лучше жить в безвестности, чем погибнуть в расцвете лет и стать великим.

Джеки. Назвав вас ироничным, Джонатан, я вам польстила. Вы обыкновенный циник, иногда, правда, с некоторым налетом изыска, но всегда готовый высмеять то, что, может быть, какого-нибудь современного Гомера вдохновило б на эпос.

Доктор. Я не бард, Джеки, я – врач. Специфика моей профессии заставляет меня видеть мир таким, каков он есть. И то, что я при этом говорю, зависит не столько от меня, сколько от тех, кому мои диагнозы предназначены. Сильному человеку правда поможет преодолеть недуг. Слабого она может убить. Неправильный диагноз страшен последствиями. Но еще страшнее неправильная оценка способности того или иного из нас воспринимать правду и ложь. Надеюсь, я правильно оценил ваши способности, Джеки? А теперь, когда мы определились с терминами, позвольте со всем присущим мне цинизмом спросить вас вот о чем. Ник живет в свое удовольствие. Вы так, как этого хочется ему. Он пишет картины. Вы, тонко чувствующая мир женщина, зарабатываете на жизнь себе и ему в качестве горничной, барменши и кухарки, и я не убежден, что ваши усилия встречают его понимание и сочувствие. Ради него вы способны срубить под корень лес, который был вам так дорог, заменив его суррогатом леса, который дорог только ему. В один прекрасный день он, возможно, потребует снести дом, дабы освободить ему место под какой-нибудь новый проект. Я не спрашиваю, как вы отреагируете. Я это знаю наверняка. У вас с ним никогда не будет детей – а вам ведь очень хочется иметь детей! – и виноваты в этом не вы. Зачем он вам?