Канцелярия Общества слепых. Обстановка, более чем, скромная: стол, несколько стульев, журнальный столик, три потертых кресла. На стене – портрет глянцевого красавца с надписью: «Он тоже когда-то был зрячим». В помещении – Дик и Трой, одетые с претензией на нищенство.
Дик. – Ты когда-нибудь задумывался над тем, какое занятие самое трудоемкое на свете?
Трой. – Любишь ты порассуждать на разные темы, Дики, но в данном случае совершенно напрасно напрягаешь голосовые связки. Откуда мне знать, что трудно, что легко, если я никогда ничего не делал?
Дик. – Ошибаешься, малыш! Ты у нас – самый занятой парень в стране, исключая несколько десятков джентльменов – компанию или шайку, называй как угодно, оба определения верны – напыщенно именующих себя «отцами нации». Те, по их словам, заняты по двадцать пять часов в сутки и давно позабыли, что такое постель…
Трой. – Мне приятно, что мой старый товарищ столь высокого мнения о моих умственных способностях, но был бы признателен тебе, Дик, если бы ты выразился определенней.
Дик. – Что делаешь ты, мой скромный друг, когда человечество предается тревожным снам о любви, а те, кому повезло больше других, занимаются ею? Мобилизовав весь свой могучий интеллект, изображаешь случайного прохожего, стоя на стреме у магазина, хозяин которого задержался с закрытием, и ждешь, когда выйдут с выручкой такие же труженики, как ты, не оставившие его неосмотрительность без внимания. Чем ты занят утром следующего дня, когда население, страдающее частью от бессонницы, частью от неудовлетворенных желаний, двинулось зарабатывать себе на хлеб насущный? Взяв ноги в руки, спасаешься от полиции, которая, как всегда, появляется некстати. Свой отпуск ты проводишь в захудалом санатории в Небраске, где еда – ни к черту, прогулки – раз в неделю, даже телевизора в номере нет, а отдохнув, снова включаешься в борьбу за существование с неистовостью, которой человечество не знало со времен динозавров. Ты вкладываешь в свои занятия больше усилий, чем боксер-тяжеловес в период подготовки к мировому чемпионату и больше мозгов, чем первый парень по компьютерам – в миллиарды Билла Гейтса. Какой же ты бездельник, Трой Масик?
Трой. – Хорошо, что ты в это веришь. Было бы неплохо, если б и я поверил. Последние две недели были сущим адом, дружище. Я не давал показаний в суде. Не выслушивал страстных речей прокурора и невнятного бормотания защитника. Не попадал в тюрягу и не выходил из нее. Даже на шухер никто не приглашал, хотя всем известна моя квалификация.
Дик. – В этом деле мало кто сравнится с тобой!
Трой. – И, вдобавок ко всему, за это время моя персона не заинтересовала ни одного копа!
Дик. – Что может быть горше для профессионала такого класса!
Трой. – Меня будто вывернули наизнанку и вывесили на самый солнцепек. Я высох. Во мне нет жидкости.
Дик. – Ну, это легко исправить.
Трой. – У меня не осталось сил!
Дик. – Наконец-то мы добрались до сути! Ты ответил на мой вопрос, старина. Ничто не изнуряет так, как безделье. Вот почему люди так стремятся себя занять. Даниела поставила жесткое условие: хотим участвовать в деле – три месяца ведем себя, как ангелы.
Трой. – Зачем это ей понадобилось?
Дик. – Думаю, нас проверяют, парень – выдержим ли мы – потому что нам и в дальнейшем придется вести себя точно так же.
Трой. – Во что превращается жизнь, если не надо улепетывать от полиции!
Дик. – Пора остепениться, стать уважаемым человеком, занять свое место в обществе.
Трой. – В эту компанию мне не хочется. Твои так называемые «уважаемые люди» – жулье похлеще, чем мы с тобой. Этим в голову не придет выдавать себя за громил. Почему я должен выдавать себя за порядочного человека? Меня уважают такие люди, как ты, Дик, и этого мне достаточно.
Дик. – Если умение оставаться самим собой при любых обстоятельствах служит критерием порядочности, то ты – самый порядочный человек из всех, кого я знаю. Да, только в радиусе миллиона миль ты один такой, друг!
Входит Даниела Слейни. За ней следует Боб Казарлей. Даниела деловита и привлекательна. Боб подозрителен и угрюм. Молча оглядывает присутствующих. Затем его внимание привлекает плакат.
Даниела. – Здесь у нас приемная, мистер Казарлей.
Боб(о плакате). – Впечатляет! Оглянись на путь свой и задумайся над тем, куда он привел тебя, ибо то место, где ты находишься сейчас, есть начало.
