Бродячий цирк - [25]
— Хэй!
Аксель подбросил в воздух все свои предметы, последним поделился со мной, хлопнул в ладоши — и в этот же момент я моргнул. А когда распахнул глаза, между нами носились разноцветные шары, в точности такие, какими меня учила вчера жонглировать Марина. Со всех сторон звучали аплодисменты, ободряющий свист и весёлый гомон. Открывались всё новые и новые окна. Я занервничал, пытаясь удержать буйную радугу в руках, и на этот раз мне это удалось.
На крышу через люк, привлечённые шумом, выбрались любопытные мальчишки. Следом — молодая парочка, восхищённо оглядываются, будто бы не на крыше оказались, а на обратной стороне тучи, возле самого неба. Прижимаются друг к другу и глядят на нас большими глазами; я попытался им улыбнуться и едва не упустил свои мячи. Потом ещё люди. Туристы с огромными чёрными фотоаппаратами на шее, похожими на ружья. Какой-то не то кореец, не то китаец, невозмутимо расстелил плащ и уселся, скрестив ноги и положив на колени руки.
Новый хлопок эхом раздался среди крыш, мячи пропали, и я вновь жонглировал воздухом.
Потом были ещё фокусы и волшебные превращения. Всё закончилось тем, что небо просыпало на нас конфетти в виде мокрых снежных хлопьев.
Аксель подманил Мышика, и когда тот уселся перед ним, принялся что-то втолковывать в подставленное ухо. Пёс тявкнул, зубами принял у Капитана из рук потрепанную панаму, поднялся на задние лапы и, трогательно сложив на груди передние, стал обходить публику. Скоро в шапке приятно звенело. Люди, что смотрели на представление из окон, исчезали на минуту, потом возвращались и бросали к нам на крышу мелочь.
Через некоторое время по лестнице вскарабкался одутловатый торговец с мальчишкой-помощником едва помладше меня. Вдвоём они втянули бочонок, коробку с дымящимися хот-догами и варёной кукурузой. С симпатией поглядывая на нас и лениво журя пацана за нерасторопность, пан принялся выстраивать пирамиды деревянных кружек.
Когда представление закончилось и мы перебрались на соседнюю крышу подальше от назойливых зрителей, обогатившись закуской: стаканчиком кофе для меня и кружкой пива для Акселя (ему пришлось уверять торговца, что мы не сбежим с его драгоценной кружкой, а как настоящие фокусники заставим её материализоваться прямо в корзине), я рискнул отпроситься.
— Да, пожалуйста, — заверил меня Аксель, бряцая панамой с мелочью. — Наша часть работы на сегодня сделана.
Смутное желание увидеть тот чердак ещё раз оформилось во что-то непоколебимое, зачесалось отметиной на ладони. Волдырь сошёл ещё вчера, остался только едва различимый след, который неприятно зудел, когда я соизволял о нём подумать. Я чувствовал, что смогу отсюда добраться — места эти робко махали мне, они, ночные знакомые, спрашивали: «Эй, парень, не ты ли проходил здесь вчера ночью? Не у тебя ли вчера соскользнула нога вон в ту щель, и не после того ли, как ты прошёл вон там, среди леса антенн, вороны ещё долго не могли успокоиться?»
Прежде чем вывести на знакомый чердак, город на добрые пятнадцать минут затянул меня в свой лабиринт. С потаёнными местечками, минотаврами и путеводными нитями. Я улыбался, вспоминая эту легенду. Одно время сборник мифов древней Греции был моей любимой книгой.
Днём всё казалось совершенно другим. Нагромождения крыш, антенн и старых печных труб выстраивались в странную, пугающую архитектуру, где город будущего сливался с городом прошлого. Я вновь сидел на плечах у старого пана Кракова, держался за бороду, стараясь ненароком не сбить с его носа модные очки спутниковых тарелок. Тут и там встречалось что-то выходящее за грань понимания. Пара кроссовок, непонятно как попавших наверх, выцветших под солнцем и разбухших под дождями. Ворох ярко-жёлтых листьев в месте, где одна крыша сходится с другой, образуя впадину. Чёрная кошка под флигелем, проводившая меня наглым, сердитым взглядом. На плоском пятачке возле чердачного окна — продавленное кресло, стопка книг и телевизор под линялым навесом.
В промежутках между крышами кипела жизнь, а я возвышался над ней, чувствуя себя не то гордым орлом над кроликами и ящерицами, не то водителем подъёмного крана. На шаги над своей головой несколько раз выглядывали из окон верхних этажей люди. Один сердитый пан даже вытащил швабру, и попытался меня достать, но я дал стрекача.
Мимо, словно брёвна по реке, проплывали размышления, как я повешу моё сокровище на какой-нибудь верёвочке на шею. Хорошо бы, конечно, цепочку, но где ту цепочку найдёшь?.. Поэтому я счёл, что вполне хватит верёвочки. Вряд ли небесный талисман обидится — всё лучше, чем лежать на чердаке, никому не нужным.
Вот и знакомое оконце, всё ещё открытое, каким мы вчера его с Костей оставили. Внутрь натекла вода. Старинная мебель и картонные коробки как будто обсуждали что-то важное — так внезапно они замолкли при моём появлении. Бормоча извинения — я чувствовал себя неловко, что прервал их беседу — протиснулся внутрь. По усопшим листьям пробежала дрожь, где-то совсем рядом ворковали голуби.
Здесь пахло как и на любом чердаке — кислой гнильцой и пылью. Появилась вдруг странная мысль: «Я же во рту у старика!». Вот это кресло и вот тот поваленный шкаф — почерневшие корешки зубов; красный ковёр, собирающийся в одном конце морщинами, — язык. Под потолком на нитках громоздятся засохшие останки грибов, ночью я принял их за паутину. Также здесь были скрючившиеся в горшках цветы, которые я ночью не заметил, местами ещё живые, хотя свет здесь, должно быть, можно собрать в чайную ложку, а земля превратилась в белесый песчаник.
В этом романе я попытался дать свою интерпретацию сразу трем литературным направлениям — для детей (для них позже на основе этого романа была написана повесть «Похождения Дениса в нарисованном мире»), подростков и взрослых, вполне состоявшихся личностей, объединив их в одну книгу. Если меня спросят, каких читателей я все-таки вижу с моим романом в руках, я, наверное, смог бы ответить только одно: «Я вижу себя». Себя — более юного, дитя прекрасной эпохи коварства и интриг при дворе типовой многоэтажки, и себя — более позднего, уже обзаведшегося детьми и седыми, заскорузлыми мыслями.
В Питере, у основ Грибоедовского канала живёт молодой человек по имени Влад. Ему двадцать пять, но он почти ещё ребёнок. Он подрабатывает то здесь, то там, стреляет деньги у родителей или у знакомых и старается не просадить их тут же, сразу, в ближайшие два дня. Влад неплохо рисует и решает изменить взгляд на моду. У него много друзей и недругов из «глянцевой» касты, касты хипстеров, тусовщиков и прожигателей жизни. У него есть свой взгляд на проблемы этой касты. Он хочет изменить её навсегда. Как он собрался это сделать, вы узнаете, прочитав этот роман. При создании обложки использован образ Чарлза Ченнета Беннингтона.
Девочка-подросток вслед за потерявшимся котёнком попадает в студию неизвестного художника, расположенную в подвале жилого дома. Здесь есть все принадлежности для рисования: мольберт, холсты и краски. Девочка как бы для интереса рисует одну картину и потом втягивается в процесс. Она создаёт шесть картин и… удивительным образом проникает внутрь нарисованного, где общается с обитателями другого мира. О приключениях Анны по ту сторону картин вы узнаете, прочитав эту сказку При создании обложки использовал образ предложенный автором.
![Заново, как в первый раз [Сборник рассказов]](/storage/book-covers/1d/1db5853eb539219fc1293ff72e212d8f9eba91c0.jpg)
После того, как над городом пролетела комета, у Егора, скромного ученика десятого класса, появилась способность выпускать изо рта и ноздрей огонь и дым, а его желудок мог переваривать всякие твёрдые предметы, даже стекло и железо. Также феноменальные способности появились у его одноклассницы, Насти, в которую Егор был тайно влюблён. Она могла усилием воли управлять электричеством, выключать и включать свет. Егор решил похвалиться своими новыми способностями перед ребятами (на самом деле он хотел обратить на себя внимание Насти), но над ним все посмеялись.
Что может связывать, кроме случая, маленькую девочку Еву и странствующего бродягу, цирюльника и костоправа великана Эдгара. Она… иная. Она единственная, кто самолично навязался к нему в спутники, и Эдгар решил пока не рвать спущенную с Небес нитку, пусть даже она всячески мешается под ногами, и вообще, приводит в недоумение. Вот только шьет костяная игла в его руках с уже продетой ниткой не только плоть больных и хворых, а чаще накрепко соединяет мёртвое с мёртвым…
Монгол по имени Наран, изуродованный когда-то в детстве когтями дикого зверя, отправляется в горы, чтобы выспросить у бога Тенгри о предназначении, которую тот уготовил юноше на земле. Ведь у каждого на земле есть своё дело — так на что он нужен, такой уродливый и почти никем не любимый?.. Один за другим обрываются корешки, связывающие его с цивилизованной жизнью — жизнью в аиле. Наран превращается в дикого зверя в человеческом обличии и, добравшись до цели, получает ответ — для того, кто потерял себя, у Бога нет предназначения.
Служба в северных гарнизонах — скука смертная, но лишь до тех пор, пока древовидные великаны не устремляются на приступ Великой Стены, огораживающей земли Империи. Чтобы узнать причину их внезапной агрессии, придётся уцелеть в битвах на крепостных стенах и не заплутать в глухих чащобах, а, возможно, даже спуститься в проклятые катакомбы. Хотя, если на кону стоит разгадка одной из древнейших тайн человеческой истории, любой риск оправдан. Вас устраивает подобный расклад? Тогда, добро пожаловать в отряд.
Легенды слагаются о великих. Но в мире после Большой войны их почти не осталось. Первый Дзёнин появился, когда не стало ничего, и вернул людям надежду на будущее. Он научил их защищаться и верить в себя.Теперь судьба Деревни в руках Катерины. Смогут ли они выстоять против давнего врага? И какой путь выберет наследница Первого…
Ченг Ян путешествовал во времени и в конечном итоге оказался в Европе в средние века, став Роландом, наследным принцем. Но это окружение кажется не таким, как его прежний мир. Ведьмы реальны и они действительно могут использовать магию? Следуйте за Роландам в его битве за трон против его братьев и сестер. Сможет ли он победить, даже несмотря на то, что король уже объявил его безнадежным и тем самым поставил в наихудшую ситуацию? Обладая опытом современных технологий и помощью ведьм, которые известны как слуги Дьявола и за которыми охотятся по приказу Святой Церкви, сможет ли он добиться успеха в этом сражении? Теперь позвольте ему начать путешествие.
Что есть наша жизнь — сон или реальность? Ответ зависит от точки зрения.
- Уважаемые дамы и господа! - голос как всегда безупречно-элегантного Станислава Григорьевича Попова чуть заметно дрожал от волнения, - - В этом году честь открытия нашего юбилейного, десятого Венского Бала в Москве предоставляется... неоднократной финалистке и победительнице международных турниров по акробатическому рок-н-роллу и спортивным бальным танцам... Екатерине Тихоновой и... Путину Владимиру Владимировичу!! Переполненный Манеж не верил своим глазам - пара не остановилась у микрофонов, а вышла в центр зала.
Необычная история, про обычного паренька. Иногда в жизни происходят странные события, Николай убедился в этом на собственном опыте. Правда, не совсем удачном.