Бродячие псы - [5]

Шрифт
Интервал

Делай, что хочешь. Будь собой. Здесь девочки, бренди и блэкджек. Все, что неправедно в остальном мире, праведно в Вегасе.

Джон не смотрел на свои карты. Смотреть на них – значит думать о них, а если он будет думать о них, – дернется, или улыбнется, или начнет прикидываться, что у него вовсе нет четырех выпавших ему королей. Но опытные игроки в покер умеют распознать, что кроется за таким подергиванием или улыбкой, а уж когда кто-то пытается выглядеть невозмутимо-безразличным, и вовсе нетрудно угадать его мысли: «Господи, блин, вот привалило так привалило!»

Поэтому Джон не смотрел на свои карты.

Он погладил их пальцем, разложил веером в руке, но на королей не смотрел. Не думал о них. Он думал о комнате, в которой находился. Грязная. Дешевая. Вся гостиница грязная и дешевая, ну да ладно. О таких местах не пишут, – они в самом сердце Вегаса, но туристические маршруты обходят их стороной, не рекламируют их и в брошюрках, вручаемых на выходе из аэропорта, – такие места для игры. Настоящей. С высокими ставками. И с высоким риском, ведь игра и риск неразделимы. Играть без риска – все равно что демонстрировать карточные фокусы какому-нибудь бар-мицва.[4] Джон полагал именно так, хотя с четырьмя королями на руках – риск небольшой.

Однако сейчас Джон не думал ни о чем.

Он смотрел на… как, черт подери, ее зовут? Дина. Диндра. Грудь чуть ли не вываливается из лифчика, едва прикрытого топом. Чулки на резинке. Задница, с которой Джон съел бы даже дыню, а он ненавидел дыни. Такая девушка – девушка, знающая, где найти настоящую карточную игру, трахается как молодая необъезженная кобыла и сразу отключается, засыпая, после секса, не требуя продолжения ласк, такая девушка – почти совершенство.

На мгновение Джон вспомнил о Гейл. Стоит ли ради Диндры… Дины… ради Дины бросать Гейл? Да будет тебе, парень. Что за идиотский вопрос?

За столом еще трое игроков. Толстяк, какой-то явно голубой тип и итальянец. Итальяшка в шелковом костюме. Ничего себе у него костюмчик! Господи, да он так одет, будто сегодня в «Сэндс»[5] устраивает вечернее шоу Фрэнки со Стаей.[6]

Чертов Вегас, внутренне улыбнулся Джон. Для подобных типов Вегас медом намазан.

Ставить должен был итальянец. Он спасовал. Его примеру последовал и голубой. Неудивительно. Ставки увеличивались, к тому же, если честно, яйцами эти ребята не вышли – вместо спермы один пшик. Не то что у Джонни. У него между ног все было в порядке: четыре короля – это вам не пустышка, с таким королевским семенем сам черт не страшен. За столом остался только толстяк, но и он сейчас проиграет.

Джон подвинул на середину стола стопку фишек. Три тысячи. Толстяк выбывает – и он забирает банк, толстяк поднимает ставку – и он уходит с пустыми карманами. В голове его ритмично билась только одна мысль: не улыбаться, не улыбаться, не улыбаться.

Толстяк надолго задумался. Спасовать или поставить? Сдаться или продолжить?

И он поднял ставку, поднял по-крупному. Он поставил все свои фишки, потом полез в пиджак и пухлыми пальцами вытащил пачку денег, которыми был набит его карман. Одну за другой он начал отсчитывать купюры. Как осенью листья сыпались они на стол. Бумажный дождь прекратился, только когда банк вырос до двадцати тысяч.

Пять коротеньких сосисок засунули в карман толстяка куцый остаток пачки. Толстяк ничего не сказал и ничего не сделал. Ничем не выдал себя – блеф, а может, и нет. Он потянулся к слойке с кремом и затолкал ее в рот. В непропорционально маленький рот для такого большого человека.

И что теперь? Джон не мог покрыть ставку. Значит, он вынужден сказать «пас». Но в таком случае зачем вообще было приходить сюда и тратить столько времени, чтобы, упустив стопроцентный выигрыш, получить под зад и кучу проблем на свою голову? Он почувствовал, как что-то скатывается по лбу. Пот.

– Я… Я не могу покрыть ставку. – Даже на эти слова толстяк не прореагировал. – Я, мм, у меня недостаточно денег…

– Ставлю за тебя, – вмешался итальянец.

Он еще ни слова не сказал Джону за весь вечер, поэтому Джон опешил:

– Что?..

– Если остаешься в игре, ставлю за тебя.

– Я…

– Это не благотворительность, у меня свой интерес. Я покрываю ставку, ты выигрываешь, – ты должен мне то, что я поставил, плюс тридцать процентов.

Это сразило Джона.

– Вы хотите заработать на моем выигрыше?

Шелковый костюм пожал плечами.

– Дело твое, можешь продолжить игру, можешь встать и уйти, мне все равно. Но если ты сейчас спасуешь, вообще ничего не получишь.

Джон покусал губу, словно пытаясь выдавить из себя и так понятный ответ. Глупо, черт побери: брать у кого-то деньги, чтобы остаться в игре и чтобы этот кто-то смог нажиться на твоем выигрыше. Вот ведь попал в дерьмо по самые уши..

Он почувствовал, как на его плечо легла чья-то рука. Это… Дана?.. Стоит рядом и выглядит на все сто. Такие девушки, как она, могут, не двигаясь с места, добиваться всего, чего хотят. Но она подвинулась. Ее грудь скользнула по его шее.

Он посмотрел на четырех засранцев королей, приникших плечом к плечу друг к другу в его руке.

И все-таки Джон колебался.

– Не знаю, стоит ли…

Это еще что?! Смех. Чертов гомик смеется. Нет уж, на хрен! Джон мог есть дерьмо, много дерьма. Тонны дерьма были ему нипочем. Живя в сточной канаве, к дерьму привыкаешь. Но когда какой-то придурок в лицо насмехается над ним, – этого он снести не мог.


Еще от автора Джон Ридли
Путь к славе, или Разговоры с Манном

Джон Ридли — известный американский писатель, сценарист и кинопродюсер. Мировую славу ему принесли романы «Любовь — это рэкет» (Love is a Racket, 1998), «Все горят в аду» (Everybody Smokes in Hell, 1999), но прежде всего — «Бродячие псы» (Stray Dogs, 1997): книга стала основой психологического триллера «Поворот» (U-Turn), снятого культовым режиссером Оливером Стоуном с Шоном Пенном, Дженнифер Лопес и Ником Нолти в главных ролях. Сильнейший козырь Ридли — сюжетность. Он мастерски плетет интригу, закручивая фабулу в немыслимо упругую пружину, которую отпускает в нужном месте и в нужное время.


Все горят в аду

Джон Ридли – известный американский писатель, сценарист и кинопродюсер. Роман "Все горят в аду" – это срез деградировавшего общества, крайне лицемерного даже в своем идеализме. Мастер литературной провокации, автор ничего не придумывает и не предлагает читателю погрузиться в художественный вымысел, а буквально у нас на глазах кроит и склеивает обрывки реальности, в которой все и вся определяют деньги.


Рекомендуем почитать
Пойди туда — не знаю куда

Сказочный сюжет поисков Василисы Прекрасной обретает иную жизнь в наши дни: сама Василиса идет на розыски своего любимого — Царевича. Идет по дорогам России, по окопам чеченской войны и возвращает своего суженого к жизни.


Слоеный торт

Будни дилера трудны – а порою чреваты и реальными опасностями! Купленная буквально за гроши партия первосортного товара оказывается (кто бы сомневался) КРАДЕНОЙ… притом не абы у каких бандитов, а у злобных скинхедов!Боевики скинов ОЧЕНЬ УБЕДИТЕЛЬНЫ в попытках вернуть украденное – только возвращать-то уже НЕЧЕГО!Когда же в дело впутываются еще и престарелый «крестный отец», чернокожие «братки», хитрые полицейские, роковая красотка и японская якудза, ситуация принимает и вовсе потрясающий оборот!


Под прицелом

Джек Райан – симпатичный бродяга, чьи интересы лежат только вне закона. В поисках лучшей жизни он отправляется на Гавайи. Там Джек устраивается на работу в одну строительную организацию, руководит которой Рей Ритчи. Бизнес Ритчи нельзя назвать полностью официальным, так как он возводит свою недвижимость, не обращая внимания на постоянные протесты местных жителей. Понятно, что работа на такого типа не может принести ничего, кроме больших неприятностей, особенно такому шустрому парню, как Джек. И уже скоро правая рука Ритчи, Боб, советует ему убраться с острова подобру-поздорову.


Свои продают дороже

Нелегко быть женой знаменитого писателя. Уж кому-кому, а Татьяне хорошо известно, что слава, награды, деньги, роскошная дача — это одна сторона медали. Но есть и другая: за ее мужем Владимиром Кадышевым идет настоящая охота, и ведут ее настоящие профессионалы. Есть в жизни писателя какая-то жгучая тайна, о которой Татьяна может лишь догадываться. Но одних догадок мало. Ведь Татьяна поневоле втянута в эту игру, где ставки слишком высоки…


Новые мытари

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Отчаянный враг

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Песни пьющих

Ежи Пильх (p. 1952) — один из самых популярных современных польских писателей автор книг «Список блудниц» (Spis cudzołoznic, 1993), «Монолог из норы» (Monolog z lisiej jamy, 1996), «Тысяча спокойных городов» (Tysiąc spokojnych miast,1997), «Безвозвратно утраченная леворукость» (Bezpowrotnie utracona leworęczność, 1998), а также нескольких сборников фельетонов и эссе. За роман «Песни пьющих» (Pod mocnym aniołem, 2000) Ежи Пильх удостоен самой престижной польской литературной премии «Ника».«Песни пьющих» — печальная и смешная, достоверно-реалистическая и одновременно гротескно-абсурдная исповедь горького пьяницы писателя Ежи П.


Как я стал идиотом

«Как я стал идиотом» — дебютный роман Мартена Пажа, тридцатилетнего властителя душ и умов сегодняшних молодых французов. Это «путешествие в глупость» поднимает проблемы общие для молодых интеллектуалов его поколения, не умеющих вписаться в «правильную» жизнь. «Ум делает своего обладателя несчастным, одиноким и нищим, — считает герой романа, — тогда как имитация ума приносит бессмертие, растиражированное на газетной бумаге, и восхищение публики, которая верит всему, что читает».В одной из рецензий книги Пажа названы «манифестом детской непосредственности и взрослого цинизма одновременно».


Каникулы в коме

«Каникулы в коме» – дерзкая и смешная карикатура на современную французскую богему, считающую себя центром Вселенной. На открытие новой дискотеки «Нужники» приглашены лучшие из лучших, сливки общества – артисты, художники, музыканты, топ-модели, дорогие шлюхи, сумасшедшие и дети. Среди приглашенных и Марк Марронье, который в этом безумном мире ищет любовь... и находит – правда, совсем не там, где ожидал.


99 Франков

Роман «99 франков» представляет собой злую сатиру на рекламный бизнес, безжалостно разоблачает этот безумный и полный превратностей мир, в котором все презирают друг друга и так бездарно растрачивается человеческий ресурс…Роман Бегбедера провокационен, написан в духе времени и весьма полемичен. Он стал настоящим событием литературного сезона, а его автор, уволенный накануне публикации из рекламного агентства, покинул мир рекламы, чтобы немедленно войти в мир бестселлеров.