Бродский глазами современников - [29]

Это метафора государства вообще.

Конечно, это гигантская метафора, не ограниченная, разумеется, советскими сюжетами. Так же, как стихи "Одному тирану" [Ч:7/II:2 8 3] вовсе не есть портрет Сталина или Гитлера, или того и другого вместе. Это предельно конкретизированная, но очень обширная метафора. Так и здесь. Империя — это метафора насильственной гармонизации при глубоком внутреннем неблагополучии, это вообще одна из проблем человеческой жизни во все времена. Фундаментальная проблема.

Все ли вы принимаете у Бродского, или кое-что принимаете только с оговорками?

Вы понимаете, я как-то никогда с этой точки зрения к нему не подходил.

Мы ведь сейчас говорим о нем не с позиции "на коленях". Нет, мы уже говорили о том, что никакой сакрализации здесь быть не может и не должно. Конечно же, любовь к его стихам у меня достаточно избирательна. Как у каждого поэта, так много написавшего, у него есть стихи проходные и стихи, к которым он сам относился и относится критически.

Назовите несколько стихотворений, которые вы считаете шедеврами.

Я очень люблю "Большую элегию Джону Донну". Это, по-моему, совершенно удивительные стихи, ни на что не похожие. И это один из внезапных прорывов в область мировой культуры, совершенно, казалось бы, не подготовленный, как тогда воспринималось. Перед этим, годом раньше, "Рождественский романс" [С:76-77/I:150-5 1].

А из более поздних?

Из более поздних...

"Бабочка" ?

Я "Бабочку" [Ч:32-38/II:294-98] хорошо помню, хотя у меня сложнее к ней отношение. Это удивительная вещь по своей филигранности, по точности и по уму, с которым это написано, но некоторая холодноватость присутствует. А может быть, я и не прав. Может быть, для меня это не совсем родные стихи. Я нежно люблю "От окраины к центру" [0:28-32/I:217-20]. Из более поздних я очень люблю "Колыбельную Трескового Мыса" [Ч:97-110/II:355-65]. Люблю "Лагуну" [Ч:40-43/II:318-21]. Я просто обожаю "Письма римскому другу" [Ч:11-14/II:284-86], это удивительные стихи опять-таки по непохожести, по простоте и по сочетанию высоты и конкретности. Это то, что время от времени Иосифу удается удивительнейшим образом, как никому другому. Это такое стяжение противоположностей. Очень люблю "Осенний крик ястреба" [У:49-52/II:377-80].

А "Пятая годовщина" [У:70-73/II:419-22], за которую он подвергся нападкам "патриотов"?[117]

Говорить об этих нападках смешно, потому что если цепляться за слова и фразы то большего анти-"патриота", кощунствующего над святынями, чем Пушкин, не придумаешь. Он, как известно, сказал: "Я презираю свое Отечество с ног до головы". Он мог себе позволить так говорить, ибо слишком много сделал для своего Отечества.

На этой параллели мы и закончим разговор. Прочитайте, пожалуйста, ваши стихи, адресованные Иосифу.

ПИСЬМО НА СЕВЕР

И. Бродскому

Вот ты стоишь, как будто в стороне,

Как будто обращен вовнутрь дважды.

Лишь ты один недвижим в той стране,

Где все в движенье медленном и важном,

Где медленно слетает теплый снег

Из темного небесного закута.

Скажи судьбе — спасибо за ночлег

Под этой белой кровлею минутной,

Где тягостно струится свет дневной,

И птицы черные на запад улетели,

И медленно проходят пред тобой

Друзей холодных радостные тени.

1965 

Белла Ахмадулина

Изабелла Ахатовна Ахмадулина родилась 10 апреля 193 7 года в Москве. Поэт, переводчик, эссеист. Окончила в 1960 году Литературный институт им. Горького. Будучи одним из наиболее ярких и значительных представителен "шестидесятников , символом и легендой поколения, она стала едва ли не единственным поэтом, которому удалось сохранить чистоту голоса и независимость поведения, оставаясь при этом в России. Печататься начала с 1955 года. Параллельно ее произведения продолжали циркулировать в самиздате: от второго номера "Синтаксиса" А.Гинзбурга и вплоть до альманаха "МетрОполь"; печатались в периодике русской эмиграции[118]. Опубликовала множество книг, среди которых "Струна" (М., 1962), "Озноб"  (Frankfurt am Main, 1968), "Уроки музыки" (М., 1969), "Стихи" (М., 1975), Свеча" (М., 1977), "Сны о Грузии" (Тбилиси, 1977 и 197 9), "Метель" (М., 1977), "Тайна" (М., 1983), "Сад" (М., 1987, Государственная премия СССР 1989), "Стихи" (М., 1988), "Избранное" (М., 1988), "Побережье" (М., 1991), "Звук указующий" (СПб., 1995), "Гряда камней" (М., 1995), "Самые мои стихи" (М,, 1995), "Шум тишины" (Иерусалим, 1995). В "Пушкинском фонде" издана книга стихотворений Беллы Ахмадулиной "Ларец и ключ" (СПб., 1994) и книга прозы и эссеистики "Однажды в декабре" (СПб., 1996).

Стихи Ахмадулиной переведены практически на все европейские языки, в 1977 году она избрана почетным членом Американской Академий искусства и письменности[119]. Белла Ахмадулина удостоена многих престижных наград, в том числе международной поэтической премии "Носсиде" (Италия, 1992), независимой премии "Триумф"  (Москва, 1993), Пушкинской премии (Германия, 1994). Бродский писал о ней: "Ахмадулина скорее плетет свой стих вокруг центральной темы, нежели строит его; и после четырех строчек или того меньше расцветает, существует едва ли не само по себе, вне фонетической и аллюзивной способности слов к произрастанию. Ее образность наследует зрению столь же, сколь и звуку, но последний диктует ей больше, чем она порой ожидает. Другими словами, лиризм ее поэзии есть в значительной степени лиризм самого русского языка"