Британская интервенция в Закавказье. Группа «Данстерфорс» в борьбе за бакинскую нефть в 1918 году - [3]

С приходом большевиков к власти в ноябре 1917 года русские войска в Северной Персии начали отходить, и стало очевидно, что на правом фланге британской Месопотамской армии образуется брешь примерно в 450 миль, через которую турецкие и немецкие агенты и войска смогут беспрепятственно наводнить Центральную Азию.

Существовала надежда закрыть эту брешь, завербовав под британский флаг достаточное количество хорошо оплачиваемых добровольцев из рядов отступающих русских.

Предпринятые в этом направлении усилия потерпели полный провал.

Причины неудачи заключались в основном в том, о чем говорилось выше, – революционеры могут убивать, но не воевать. Немногочисленные завербованные люди оказались совершенно бесполезными, а революционные комитеты грозили смертным приговором любому, кто поддерживал движение; поэтому от него пришлось отказаться. По сути дела, брешь, возникшую в этой части линии фронта, фактически заполнили офицеры и унтер-офицеры миссии при обстоятельствах, о которых будет рассказано далее.

Теперь остается только дать очень краткое описание географии местности.

При выходе из Багдада в восточном направлении однообразная равнинная Месопотамия тянется примерно на 80 миль по прямой, пока не достигает персидской границы, практически совпадающей с подножием гор. Подступы к горам плавные, начинающиеся с обычных джабалов – предгорий, в которые постепенно переходит безжизненная равнина примерно за 20 миль до приближения к фактической границе.

Отсюда до Каспийского моря, на 400 миль по прямой, местность состоит из череды бесплодных гор и плодородных долин, линия параллельных хребтов тянется от северо-запада на юго-восток, тогда как дорога идет на северо-восток, каждый раз меняя направление под прямым углом. Перевалы находятся на высоте от 5000 до 8000 футов над уровнем моря, а общий уровень страны в пределах от 3000 до 7000 футов.

На перевале Так-и-Гири, через который путники из Месопотамии попадают на персидские нагорья, на склонах растет несколько чахлых дубов; это практически единственные дикорастущие деревья, которые можно увидеть до тех пор, пока мы не доберемся до горной системы Эльбрус, которая огибает южное побережье Каспийского моря. Миновав этот горный хребет через Манджиль, последние 70 миль вниз к морю Азия демонстрирует пример ярких контрастов, какие можно встретить только здесь. После более чем 300 миль гор, таких же бесплодных, как скалы Адена, местность вдруг переходит в страну, покрытую густым лесом, что производит эффект столь же ошеломительный, как внезапное перемещение с одной планеты на другую. Последние 20 миль этой дороги до взятого русскими в концессию иранского порта Энзели проходят по равнине с невысокими дюнами, представляющей собой часть моря, заиленную в течение веков грязью, принесенной с хребта Эльбрус, и песком, нанесенным с моря северными штормами.

Бассейн Каспийского моря вобрал в себя всевозможные виды климата и температур, побережье демонстрирует разнообразие местности, населенной бесчисленными народностями, осколками канувших в небытие великих рас прошлого. Что касается климата, то порт Астрахань в устье Волги на самом севере моря зимой скован льдом, в то время как в окрестностях Энзели выращивают рис; бананы и пальмы пышно цветут на открытом воздухе, а зима характеризуется главным образом теплым моросящим дождем.

Местность на северо-западе, севере и большей части восточного побережья представляет собой равнину – либо травянистую степь, либо песчаную пустыню; на западе и юге возвышаются ответвления Кавказского хребта и величественной Эльбрусской гряды.

Основными расами, населяющими побережье, являются русские и казаки на севере, турки на востоке, персы и гилянцы[1] на юге, татары, грузины, армяне и дагестанцы на западе.

За исключением южного побережья, которое является персидской территорией, все море находится в пределах русской зоны, и на этом южном берегу, настоящем «винограднике Навуфея»[2], имеются главный порт и рыбные промыслы, образующие русскую концессию – и весьма ценную концессию. Дорога от порта до Тегерана и до Хамадана в равной степени является российской собственностью.

Судоходство на море весьма значительно, поскольку оно представляет собой своего рода обменный рынок икры и мороженой рыбы русского рыболовства, риса Гиляна, пшеницы и хлопка Туркестана на нефть Баку, хлопчатобумажные ткани и другие европейские товары, доставляемые по Волге в Астрахань. Там, где нефтяное топливо так дешево, а свирепые штормы так часты, не слишком много возможностей для парусных судов, зато флот просто огромен для такой маленькой области. Не имея доступа к официальным цифрам, мы подсчитали, что торговый флот на Каспии насчитывает около 250 судов водоизмещением от 200 до более чем 1000 тонн, некоторые из них, построенные в Англии, добрались до Каспия по Волге своим ходом.

Небольшая флотилия из трех миниатюрных канонерских лодок – «Карс», «Ардаган» и «Геок-Тепе» – господствует над волнами этого внутреннего моря и вполне способна поддерживать порядок там, где не может быть никакой оппозиции. Естественно, с самого начала революции этот флот обладал значительным весом в политике – главным образом с точки зрения финансового благополучия моряков. Примечательно, как охотно революционное правительство прислушивается к требованиям флота, когда резиденция правительства находится на морском берегу, а орудия кораблей держат на прицеле жизненно важные объекты.