Бриллианты из подворотни - [30]

— Теперь они твои, а ты их, — сказал Гуру.— Вы — единое целое. Помни, ты берешь их без стремления обла­дать ими. Но прежде, чем ты к ним прикоснешься, повто­ри слова, подсказанные мне Высшим Разумом, и дай сло­во, что будешь повторять их до конца дней своих.

Шлихт согласно кивнул. Гуру тихим голосом произнес:

— Я желаю всем добра. Я радуюсь за всех счастли­вых людей и сопереживаю несчастным и хочу им помочь. Я ненавижу зло и насилие. Я прощаю всех своих врагов и прошу у них прощения. Я спокоен и безмятежен. Я не бо­юсь смерти.

Он повторил за Гуру слово в слово. И, на удивление, запомнил все с первого раза.

Присев на дорогу, они стали на лыжи и двинулись в путь. Двое суток они шли по тайге. Гуру знал короткую дорогу, и вскоре Шлихт был на станции, а Гуру, перекрес­тив его, пошел назад.

«Школа провокатора»

Прежде чем позвонить Севе, Шлихт начал готовить­ся к встрече. После происшествия на дороге встречаться не хотелось. Было желание, прихватив камни, навсегда исчезнуть из этой круговерти, отсидеться где-нибудь, как карась в тине, и затем, через год—два, сделав пластичес­кую операцию, появиться на белый свет в образе другого человека. Вариант был заманчивый, но не стопроцент­ный. Нужно было все обставить так, чтобы ни у кого не возникло желание его разыскивать.

Без импровизации тут не обойтись. В этой ситуации ему пригодились знания, полученные у Альберта...

С Альбертом Ивановичем Шлихт познакомился в одном из подпольных спортивных залов, где тот препода­вал приемы рукопашного боя. Альберт Иванович был потомственным чекистом. Его отец, офицер НКВД, всю войну прослуживший в СМЕРШе, в 1946 году прибыл в Западную Украину для борьбы с остатками ОУН, ушед­шими в глубокое подполье. В 1947-м руководил каратель­ной операцией в небольшой деревушке, жители которой были заподозрены в связи с бандеровцами. Почти все мужское население было расстреляно, в том числе и его будущий тесть, а впоследствии дед Альберта. Офицеру НКВД приглянулась молодая жительница этой деревни и он взял ее в жены.

В 1953 году, после смерти Сталина, Лаврентия Берию объявили врагом народа и расстреляли, а ведомство, ко­торым он руководил, подвергли тотальной реорганиза­ции. Под чистку попал и отец Альберта: он был расстре­лян в подвалах Лубянки, а мать как жена врага народа осуждена к пятнадцати годам и умерла на этапе.

В детдом, в котором Альберт провел свое детство, часто приезжали представители спецслужб. Полистав личные дела, они отбирали детей-сирот, наиболее подхо­дящих для последующей работы в разведке.

В поле их внимания попал и Альберт. После суворов­ского училища он был направлен в разведшколу, готовя­щую разведчиков-диверсантов.

В школе Альберту больше всего нравились практи­ческие занятия, в которых условия реально приближались к боевым.

Выпускника школы ночью вывозили в город. Он вы­пивал сто граммов водки для запаха и, изображая пьяно­го, посещал злачные места. Рассчитываясь с официан­тами и буфетчицами, он намеренно «светил» толстый бумажник, провоцируя ограбление. Рано или поздно находились желающие завладеть бумажником. Чаще все­го это происходило на темной и безлюдной улице. В этом случае разрешалось применять все навыки, полученные в разведшколе. Все приемы проводились на полную силу и ставили перед собой задачу поражения или уничтожения условного противника. Трупы, если таковые случались, убирались чистильщиками, которые контролировали си­туацию.

Став офицером ГРУ, Альберт в составе диверсион­ных групп забрасывался в страны, где готовилась смена режима, для похищения и уничтожения политических лидеров.

Он побывал в Ливии, Судане, Ираке и некоторых странах Латинской Америки. За какие-то грехи был объявлен «невыездным» и стал тренером «морских коти­ков» на базе ВМФ в Севастополе. После Приднестровья и Абхазии он оказался не у дел и стал зарабатывать тре­нерской работой.

Особое внимание Альберт Иванович уделял холод­ному оружию. Учитывая его бесшумность, он считал его одним из основных в арсенале диверсанта. В узком кругу он демонстрировал владение ножом. На расстоянии де­сяти метров он броском легко попадал в центр мишени. В особенности Шлихту запомнился прием, в котором Альберт Иванович стоял с поднятыми руками, в одной из них держа нож. По команде «Бросай оружие!» он от­пускал нож и, когда тот, падая, почти касался земли, уда­ром ноги посылал его точно в цель. Из десяти попыток семь были удачными.

— Поражение противника,— говорил Альберт Ива­нович,— должно быть не только стопроцентным, но и бесшумным. Жертва должна умереть мгновенно и без зву­ка. От этого зависит успех дальнейшей операции и жизнь ее участников.

Внешне Альберт мало чем напоминал диверсанта. Встретив на улице, его можно было принять за предсе­дателя колхоза или зоотехника. Одевался он просто и небрежно. Чаще всего его можно было видеть в костю­ме и в свитере. На тренировках не переодевался, объяс­няя это тем, что в экстремальной ситуации никто не даст возможность переодеться в спортивный костюм или ки­моно. Во время занятий часто курил, был «навеселе» и все время улыбался. Приемы рукопашного боя, кото­рым он учил, назывались «школой провокатора». Сво­им поведением нужно было усыпить бдительность про­тивника, расслабить его, внушив уверенность в успехе, спровоцировать атаку и погасить ее, нейтрализовав противника.