Бриллиантовый маятник - [49]
Вся троица стояла на лестничной площадке и не переступала порог квартиры. Госпожа Раухфельд, предупреждённая Шумиловым о возможном появлении важных «деловых гостей», была явно озадачена приходом простолюдинов. Открыв визитёрам входную дверь, она даже не пригласила их войти, что свидетельствовало о крайней степени её растерянности.
— Господин Шумилов..? — осторожно начал стоявший впереди.
— Силантий Никифорович, насколько понимаю? — в свою очередь поинтересовался Шумилов, — Прошу Вас, заходите.
Явившиеся были явно смущены обстановкой богатого жилища, в которой неожиданно для себя оказались, но отступать им было некуда. Разоблачившись до поддёвок и косовороток, они прошли в кабинет Шумилова, где все четверо расселись вокруг стола.
— Господа, сразу к делу, — начал Алексей Иванович, не желая терять времени на лишнюю в данный момент преамбулу, — Меня интересует человек, который управлял экипажем на котором сиденье возницы было оббито серебряным позументом с кистями. У Вас два таких экипажа, что ли?
— Никак нет, Алексей Иванович, — степенно объяснил Силантий, — Экипаж один, возницы два. Один уезжал в деревню, а вместо него ездил другой. Поскольку я не знал, какое число Вас интересует, я привёл обоих.
— Так, — Шумилов запнулся, — Тогда зайдём с другой стороны: у Вас под одним жетоном два человека ездят?
— Никак нет — с, — вежливо отозвался староста, — В этом смысле у нас всё чисто. Просто людей пересаживал по своим… так сказать, причинам. Мы закон не нарушаем — с, господин Шумилов.
— Хорошо. А с паспортами всё у Ваших людей в порядке? У обоих выправлены?
— У обоих паспорта зарегистрированы. Я же говорю, у нас всё чисто, не извольте беспокоиться.
— Ну ладно, тогда скажите мне, кто из Вас работал вечером 27 августа на этом экипаже?
Силантий Никифорович внимательно посмотрел на своих людей, те в свою очередь переглянулись, рябой негромко пробормотал «не — е, не я…». Второй поднял руку точно гимназист за партой:
— Я работал. Как раз накануне вернулся из деревни.
— Как тебя зовут? — поинтересовался Шумилов.
— Андрей Копытов.
— Вот что, Андрей, скажи пожалуйста, ты можешь вспомнить кого и куда вёз, скажем, в шесть часов вечера?
— Да, — уверенно ответил извозчик, — С нижегородского поезда клиент был. Отвёз его в меблирашку на Лиговке, дом 82.
— Хорошо… — Шумилов задумался на секунду; было очевидно, что извозчики, работавшие у главного вокзала столицы, отмеряли время прибытиями и отходами поездов. В принципе, это могло бы здорово помочь в уточнении некоторых деталей и повышало доверие к словам извозчика, — А кого ты повёз через два часа?
— Через два часа — это в восемь, что ли? Без четверти восемь «Екатеринбургский скорый» подходит. С него я взял господина офицера, казачьего есаула.
— А почему ты уверен, что это было именно в тот день? Может, есаул сел к тебе 28 августа? — полюбопытствовал Шумилин.
— Никак нет, — подал голос Силантий Никифорович, — Екатеринбургские скорые по нечётным…
— И потом, — дополнил ответ старосты извозчик, — Это был мой первый рабочий день после возвращения в Питер. Я ж говорю, из деревни вернулся — ездил родителей проведать. Я этот день хорошо запомнил.
— Ладно, дальше пойдём, Андрей. Какой поезд был следующим и кого ты с него взял?
— Следующий — без четверти девять. Но там я никого не взял.
— А кого же и куда ты вёз сразу после девяти часов?
— Барыньку дурную. Но она была не с поезда. Не знаю, откуда она вышла, но не с вокзала точно. Сама ко мне запрыгнула… Хорошо её помню, как на грех в историю из — за неё вляпался.
— Как это? — насторожился Шумилин.
— Ну, я когда ее посадил, подбегает ко мне один из новгородцев — тоже, значит, извозчик, но они по Лиговке возят, Знаменка — не их место. Так вот, подбегает, кнут в руке и глаза такие… бешеные. Зачем, говорит, клиентку мою перебиваешь. Я ему — эка, хватил, охолодись — ка, милОй! у ней на лбу, чай не написано, что она — твой клиент! И вообсче, с какой это стати она твоя, коли здесь наше место! Поцапались, одним словом, — Андрей Копытин очень выразительно воспроизвёл интонацию, с какой отвечал конкуренту и это получилось у него неожиданно комично.
Шумилин не сдержал улыбки:
— Да ты просто артист! Ну, а барынька что?
— А она меня зонтиком в спину тычет — дескать, поехали. Слов же нету, чтобы по — человечески сказать! Ну, я её и повез. Да только с новгородцем тем история не кончилась. Через 2 дня зашел я в чайную позади вокзала, а он там с дружками. В общем, вспомнил он меня, и давай по ушам ездить, учить политесу! Слово за слово, он мне в ухо, а я — то терпеть не стану и — ему в сопатку. У меня это запросто. А там этих братишек новгородских с дюжину, честное слово, еле ноги унёс, — рассказчик повернулся в старосте, — Сил Никифырыч, Вы помните, я ж рассказывал!
— Да, было такое дело, — кратко отозвался староста, — ходил я к их «старшОму» по этому делу…
— А как этого героя звали, не припомнишь?
— Да вроде его дружки Дементием кликали, — не очень уверенно ответил Степан, — Здоровенный такой мужик, рябой, харя круглая, красная, хоть прикуривай!
— Ну — с, вернёмся к нашей барыньке. — решил Шумилин, — А куда ж ты её вёз?
Документальное исследование «Уральский Монстр. Хроника разоблачения самого таинственного серийного убийцы Советского Союза» (в двух книгах) посвящено реальной, но совершенно неизвестной ныне истории похищений и убийств малолетних детей в Свердловске в 1938-1939 гг. Автор тщательно анализирует ход следствия на всём его протяжении, вскрывает огрехи и недоработки правоохранительных органов и предлагает читателю свою версию таинственных событий, заметно отличающуюся от официальной.
История эта будоражит воображение уже не первое десятилетие. О ней написаны книги, сняты фильмы, ей посвящены тысячи страниц интернет-форумов и блогов. Авторы более двух десятков версий разной степени безумия и достоверности на протяжении десятилетий пытались вогнать странные и противоречивые события в прокрустово ложе собственной логики, отсекая то, что ей противоречило и добавляя то, что, по их мнению, добавить следовало. Но истинная картина случившегося вечером 1 февраля 1959 г. на склоне горы Холатчахль на Северном Урале так и не была установлена.
Разобраны основные версии происшедшего вечером 1 февраля 1959 г. на склоне горы Холатчахль на Северном Урале, восстановлена последовательность действий участников драмы, объяснены логика, причинно-следственные связи и взаимная обусловленность внешне противоречивых событий.
Сюжет романа основан на реальных событиях — убийстве в августе 1885 г. в самом центре столицы, в гостинце «Знаменская», неизвестного мужчины. Преступление без очевидного мотива, произошедшее при весьма загадочных обстоятельствах, стало широко известно и вызвало немалый переполох среди обывателей. Вместе с героями романа — частным сыщиком Шумиловым и чинами Сыскной полиции — читатель пройдет все зигзаги расследования, каждый шаг которого переворачивал картину случившегося с ног на голову.
" - А что из огнестрельного оружия предпочитаете ?- спросил у меня сидевший напротив мужчина. Нравится мне такой разговор - просто, без затей и доходчиво. И сразу ясно, чего именно от тебя ждут... - Бэ-Эс-Ка - бесшумный снайперский комплекс. Но в принципе, владею всем, что стреляет.- признался я. - Гм-м, хорошо,- улыбнулся собеседник.- Бэ-Эс-Ка у нас есть. А что там с особенностью вашего зрения ? - Вам даже об этом рассказали, да ?- теперь уже улыбнулся я.- При медосмотре во время устройства в Контору я скрыл тот факт, что являлся дейтеранопом..
Семейную пару непременно ожидала бедность, если бы мужу не пришла в голову мысль застраховать жизнь супруги на внушительную сумму.
Двое вооруженных громил обманом проникли в дом, намереваясь ограбить коллекционера-нумизмата и его жену — милую, глупую, говорливую леди.
В третий том Сочинений всемирно известных мастеров психологического детектива, французских соавторов П. Буало и Т. Нарсежака, писавших под двойной фамилией Буало-Нарсежак, включены три романа, в том числе их первое совместное произведение, принесшее им всемирную известность: «Та, которой не стало» (другое название — «Дьявольщина»).
В первый том Сочинений всемирно изустных мастеров психологического детектива в жанре «саспенс», французских соавторов Пьера Буало и Тома Нарсежака, писавших под двойной фамилией Буало-Нарсежак, включен роман «Ворожба», две повести и рассказ, а также — в качестве предисловия — взаимное представление соавторов.
Дети бесследно исчезают, и гибнут от рук серийного убийцы, по кличке «Сумеречный портной». Он обожает облачать жертв в платья собственноручной вышивки. И питает любовь к красным нитям, которыми оплетает своих жертв. Никто не в силах остановить его. «Портной» кажется неуловимым. Беспросветный ужас захлестывает столицу и окрестности. Четыре года спустя, за убийства «Портного» пред судом предстаёт один из богатейших банкиров страны. Он попался на не удачном покушении на убийство своей молодой любовницы. Но, настоящий ли убийца предстал перед судом? Что произошло с раненой той ночью девушкой? Кто пытается помешать родным банкира освободить его? Ответы на эти вопросы спутаны и переплетены КРАСНЫМИ НИТЯМИ…
В центре Петербурга совершено дерзкое и кровавое двойное убийство. Жертвами преступник избрал сестру известного русского географа и первооткрывателя Николая Николаевича Барклая и ее горничную.На раскрытие этого преступления брошены лучшие люди имперского сыска во главе с начальником сыскной полиции. Круг подозреваемых быстро сужается, и полиция уже готова предъявить обвинение, но…По просьбе одного из обвиняемых в дело вступает бывший работник столичной прокуратуры, этакий русский Шерлок Холмс — Шумилов.
Молодая купчиха, вдова-миллионщица, владелица крупного пакета акций «Волжско-Уральской пароходной компании», ищет помощника в покупке именин.Она обращается к Алексею Ивановичу Шумилову — известному петербургскому юристу, а по совместительству и зову души — сыщику, этакому русскому Шерлоку Холмсу.Крупная сделка требует особой тщательности и профессионализма. Но нет ли здесь подвоха? Зачем малообразованной купчихе имение на миллионную сумму?Неугомонный Алексей Шумилов узнает, что муж новоявленной богачки недавно скончался при странных и скандальных обстоятельствах.Он начинает раскручивать клубок, и вскоре понимает, что нити этого клубка обагрены кровью.