Бридж — моя игра - [5]

Я, надеюсь, доказал вам, что в бридже не существует правил, которые нельзя нарушать, слабых рук, которые могут стать сильными, ситуаций, которые нельзя было бы улучшить, прибавив лишь капельку здравого смысла. Не существует, наконец, стопроцентных «да» и стопроцентных «нет». В бридже нет абсолютных истин, хотя встречаются определенные игроки, напоминающие мне одного человека. Он как-то сказал:

«Только дураки уверены во всем».

«Ты уверен в этом?» – спросил его друг.

«Абсолютно».

В бридже всегда кто-то проигрывает и это – печальный факт, от которого никуда не деться. В бридже всегда найдется место миллионам игроков, которым будет не доступна гармоничная игра, которые ни разу в жизни не проведут сквиз, разве что случайно; миллионы игроков окажутся не в состоянии назвать вышедшие после второго хода карты; миллионы – самое большое достижение которых – ограничится попыткой правильно просчитать до конца сдачи козырную масть и ошибиться при этом не более чем на одну-две карты; миллионы, – взявшие на вооружение лозунг: «Результатом столкновения силы открытия с силой открытия оказывается подсад на одну взятку».

Ну, что прикажите с ними делать?

Ничего. Пусть их. Если бы не они, что стало бы с нами, с победителями. Стали бы ими, проигравшими. Только не я. Это и в самом деле невозможно. И все благодаря совету, который давным-давно дал мне Джордж С. Кауфман. Да, да, именно Джордж подсказал мне, что верный путь к победам лежит через Юг. «Неважно, кто пишет книги или статьи,» – сказал он, – «у Юга всегда наиболее впечатляющие карты. Это самый удачливый парень, из всех повстречавшихся мне на пути».

С тех пор я всегда сижу на Юге. В этом секрет моих успехов и, как бы он ни был мне дорог, я дарю его вам.

2. ПУТЬ К ЛУЧШЕЙ, ЭФФЕКТИВНОЙ ТОРГОВЛЕ

Как стать головорезом

Только не спрашивайте меня, каким образом колода карт в состоянии превратить сильную, умную, взрывную личность в Каспара Милкьютоуста, недоставляющего и невыполняющего свои контракты, испытывающего раболепный страх, прячущегося и корчившегося под взглядом партнера, а заодно и противника. «Ну, это не обо мне!» – воскликнете вы. Вы же настоящий командир Келли бриджевого стола. Что ж, значит вы – исключение. Большая часть наших, так называемых, средних игроков, стремятся играть безопасно, а получается нервно. Они раз десять во время торговли пересчитывают очки и в девяти случаях получат разный результат. Они запасовывают руки с очень вероятным геймом, мечтая о том, что следующая сдача будет полегче (по мощности эквивалентной авиабомбе крупного калибра, – вот тогда-то они и поставят гейм, но возьмут шлем). К концу вечера их проигрыш составит несколько тысяч очков, и по дороге домой они будут недоумевать: «Послушай, Энси, отчего мы так много проиграли? Мы ведь торговались довольно консервативно».

Точнее не скажешь.

Перефразируя один из величайших афоризмов в важнейший принцип бриджевой игры, получим:

Бесхребетный бридж – источник проигрыша, а абсолютно бесхребетный бридж – источник абсолютного проигрыша.

За этим стоит сложная логика, но опирается она, во многом, на следующий факт: арифметика контрактного бриджа такова, что робкий игрок наказывается куда сильнее за свою робость, нежели смелый – за свою отвагу. Скромный игрок редко выигрывает робберы стоимостью от 700 до 1000 очков. Смелый игрок редко садится более чем за 50–200 очков. С соотношением 5:1 гейм чаще улыбается авантюристам, смелым и храбрым. Конечно, не все так просто. Подсад м-ра Бесстрашного за 800 окупится разве что при наличии у противника шлема. Но сколько же действительно проиграл м-р Бесстрашный? Гейм и роббер, который противники могли бы сделать стоят около 600 очков, следовательно, м-р Бесстрашный потерял 200 очков. Счет м-ра Милкьютоуста не отражает подобных катастроф, но это не означает их отсутствия. На самом деле, они куда серьезней, хотя и невидимы.

Допустим, м-р Милкьютоуст останавливается в трех пиках, реализует их с лишней и записывает над линией 30. Если бы он поставил четыре пики, то записал бы внизу 120 и 500 за гейм. Делаем вывод: этот джентльмен время от времени теряет 500 очков. Но может быть он потерял значительно больше. Если бы он заказал четыре пики, вполне возможно противники вышли бы за грань допустимого риска, что обошлось бы им в 800 очков. А иногда, если бы м-р Милкьютоуст ставил бы несуществующие геймы, а противники защищались бы против них, чистый доход и вовсе составил бы 300–500 очков. Вырисовывается следующая картина: для получения определенного дохода достаточно поставить лишь один сомнительный гейм из трех. Заметьте, я не сказал, что арифметика игры благоволит безрассудным и глупым. В этом все дело. И если вы уделите мне немного внимания, я постараюсь показать вам, в чем же заключена разница в определенных подходах к игре. Если вы будете хорошо учиться, то станете самым опасным игроком квартала. Вы будете контрить больше, чем когда-либо в прошлом, а время от времени будете ставить даже реконтры. (Признайтесь, когда вы делали это в последний раз? Двадцать, тридцать лет назад? Если вы средний игрок, вы даете реконтру не чаще, чем удаляете аппендицит). Вы начнете чаще заказывать шлемы, а путь к ним станет короче. Вполне возможно, что вы захотите выкинуть к черту систему Горена и окажетесь правы. Словом, вы будете «на висте».