Брестский квартет - [3]

Шрифт
Интервал

Ровно полтора года прошло с того самого дня. За это время Костя окреп, возмужал и даже подрос на целых три сантиметра, чему был несказанно горд. Ладно сидела на нем форма, слепила глаз надраенная ременная бляха, и заломленная на бок бескозырка являла миру лихой чуб…

Паровоз, весело швыряя в ночь красные искры, стремительно нес Соловца к Бресту, а там до родного села, как говорится, рукой подать. Но для Кости это все равно была черепашья скорость. Мысленно он уже проделал весь путь от вокзала до порога родного дома, и от этого мука ожидания только усиливалась. Костя то садился на свое место в купе, то ходил по проходу, то, гоняя по скулам желваки, смотрел сквозь пыльное окно в непроглядную темень.

— Не суетись, служивый. Через час будем в Бресте: по расписанию идем, — бросил на ходу спешащий куда-то проводник.

Костя глянул на часы (подарок командования) и обреченно вздохнул: стрелки показывали только два часа ночи.

4

Дима Хохлатов, по прозвищу Брестский, в своем деле любил аккуратность и точность, ибо справедливо полагал, что именно эти два качества, вкупе с ловкостью и умением, помогают избегать всевозможных неприятностей, связанных с его рискованным ремеслом. Правда, удача все-таки, случалось, изменяла и ему: несколько раз вязали Брестского с ворованным барахлом вертухаи и упекали в лагеря. Сегодня ночью — месяц, как вернувшийся после очередной отсидки Дима собирался доказать своим подельникам, что он так же ловок и удачлив, как и раньше, и не зря носит гордое звание вора с большой буквы «В».

Ровно в три ноль ноль, оставив внизу кепку и ожидавших «на шухере» товарищей, он забрался по пожарной лестнице на четвертый этаж жилого дома № 15 по улице Ленина и бесстрашно ступил на карниз. Добравшись до нужного окна, Брестский аккуратно и бесшумно выставил одно из стекол и, махнув товарищам рукой, нырнул в черное нутро квартиры…

Хозяева — торговые работники — по данным Димы, сегодня утром уехали в одну из здравниц солнечного Крыма поправлять подорванное этой самой торговлей здоровье и ближайшие две недели собирались посвятить процедурам и купанию в море. Брестский лично проследил, как они садились на поезд «Брест — Москва», и даже мысленно помахал им ручкой, совершенно искренне пожелав счастливого пути.

В три десять он уже вовсю шарил по ящикам стола в кабинете хозяина, а в заметно оттопырившихся карманах его щегольского пиджака лежало содержимое шкатулки хозяйки квартиры.

Ровно в три пятнадцать, довольный «уловом», Брестский забрался на широкий заставленный геранью подоконник и взялся за раму, намереваясь вылезти в окно…

5

В узкой комнате со сводчатым потолком, на сдвинутых кроватях лежали двое: мужчина и женщина. Вернее, они лежали, обнявшись, на одной кровати, а на другой валялись скомканные одеяла и простыни. Молодая женщина, молочно белея обнаженной рукой, провела пальчиком по груди мужчины и громким шепотом сказала:

— Чудну!.. Крепость… Я ее себе совсем по-другому представляла: такой рыцарский замок с башенками, и в одной из них сидишь ты, ждешь меня, а тут стены какие-то казармы… — и затем сразу же без всякого перехода, приподнявшись на локте и заглядывая в лицо мужа, добавила: — Федечка, а Федечка, ну давай завтра никуда не поедем!

— Ну, ты что, Лен? Я уже и насчет машины договорился. Съездим в город, в парке погуляем, мороженое поедим… Хороший город — тебе обязательно понравится.

— Не хочу я в никакой Брест. Хочу вот так, как сейчас: целый день лежать с тобой и никуда не выходить. Федька, я так по тебе соскучилась! Еще успеем съездить, я ведь к тебе не на один день приехала, а насовсем, глупенький ты мой лейтенантик!..

— Это ты сейчас так говоришь, а утром обязательно захочешь поехать, посмотреть, помяни мое слово. Ленка, я так счастлив! Ты даже представить себе не можешь. Целый день вчера на дежурстве ходил и улыбался, как дурак. Мужики, знаешь, как завидуют: «Повезло тебе, Чибисов — ишь, какую красавицу себе отхватил». У нас из новоприбывших лейтенантов только я да Скребнев женаты…

Тут лейтенанту Чибисову закрыли рот поцелуями, и на какое-то время он и его молоденькая жена забыли и о крепости, и о запланированной поездке в Брест. Но предательский скрип сетчатой кровати снова вернул их на землю.

— Неудобно как-то, Федор, еще услышат…

— Да кто услышит-то, Лен?! — взъерошенный, раскрасневшийся Чибисов, возмущенно захлопал глазами. — Мужики у нас, знаешь, как спят: их и из пушки не разбудишь. И стены тут, знаешь, какие толстенные: еще до революции строились… Да и вообще плевать! Имеем право…

— Федька, неугомонный ты мой, уже почти три часа ночи. Спать давно пора…

— Успеем, успеем еще поспать! Кстати, командир обещал выделить нам отдельную квартиру. Там уж хоть скрипи, хоть чечетку бей — никто слова не скажет, — весело начал было Чибисов, но тут в дверь комнаты настойчиво постучали.

— Ну вот, доскрипелись, — предположила испуганная жена, стыдливо закрываясь одеялом.

В спешке, никак не попадая в раструбы своих галифе, Федор наконец распахнул дверь и по глазам стоящего на пороге посыльного сразу понял, что причина, заставившая того стучать в комнату только сегодня вечером вернувшегося с дежурства офицера, гораздо серьезнее, чем скрип злосчастной кровати.


Еще от автора Владимир Геннадьевич Порутчиков
Гибель Царьграда

Весна 1453 года. Константинополь-Царьград окружён войсками султана Мехмеда. В осаждённом городе осталась молодая жена консула венецианской фактории в Трапезунде. Несмотря на свои деньги и связи, он не может вызволить её из Константинополя. Волею случая в плен к консулу попадают шестеро янычар. Один из них, по имени Януш, соглашается отправиться в опасное путешествие в осаждённый город и вывезти оттуда жену консула. Цена сделки — свобода шестерых пленников...


Рекомендуем почитать
Вестники Судного дня

Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.


Тамбов. Хроника плена. Воспоминания

До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.


Великая Отечественная война глазами ребенка

Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.


С отцами вместе

Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.


Из боя в бой

Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.


Катынь. Post mortem

Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.


22 июня над границей

Сергей Наумов относится к тем авторам, кто создавал славу легендарного ныне "Искателя" 1970 – 80-х годов. Произведения Наумова посвящены разведчикам, добывавшим сведения в тылах вермахта, и подвигам пограничников.


Взять свой камень

В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.


Щит и меч

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.


Противостояние

Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.