Брестские ворота - [8]

Едва все уселись, как на сцене появился молодой чернявый политрук и громко объявил:

– Начинаем!.. Сводный концерт!.. Самодеятельности!.. – после чего уже выстроившийся за его спиной хор, грянул:

Сталин – наша слава боевая!

Сталин – нашей юности полёт!..

Потом, под бурные аплодисменты, хор скрылся за кулисами, а на сцене опять возник всё тот же политрук и назвал следующий номер:

– Выступает!.. Ученик консерватории, Борис Вайнтрауб!.. – после чего из-за его спины вышел тщедушный красноармеец и запиликал на скрипочке.

Послушав с минуту, боец 2-го взвода 3-й роты Мишка Анисин толкнул в бок своего дружка Ваську Долгого.

– Смотри, еврейчик, а такой же, как мы…

– Ага, – фыркнул Васька, – только ты тут, а он там…

Вайнтрауб довольно быстро закончил пиликать, ему слабо похлопали, и новый участник концерта страстно, по-театральному заламывая руки, довольно неплохим тенором начал:

– «Сильва, ты меня не любишь…»

– Тра-та-та-та-та-та… – вторил ему небольшой оркестр, а Мишка снова пихнул дружка.

– Слышь, Васька, давай слиняем, а то они часа полтора выть будут…

– Тебе не нравится? – Васька посмотрел на приятеля.

– А в жизни что, разве всё время поют?

– Не, чаще матерятся, – с коротким смешком уточнил Васька и деловито спросил: – А куда пойдём?

– Давай к Ванде смотаемся, – чтоб никто не услышал, Мишка совсем привалился к Васькиному боку и шепнул: – Прошлый раз она грозилась самогончика расстараться…

– А-а-а… – понимающе протянул Васька и тронул за плечо сидевшего перед ними командира отделения. – Сержант, а сержант, эта бодяга надолго?

Тот повернул голову и через плечо бросил:

– Построение в одиннадцать…

– Мы ненадолго… Тут, по саду погуляем, – заверил сержанта Васька, и оба приятеля тихонько начали пробираться к выходу.

Ванда, разбитная весёлая полька, жила недалеко. С ней Мишка познакомился ещё весной и теперь при каждом увольнении обязательно наведывался в уютный домик. Васька, вообще-то косо посматривавший на увлечение приятеля, его понимал. Девушка, на его взгляд, особой красотой не отличалась, но нрав у неё был что надо.

Уже у самой калитки Мишка приостановился и сказал товарищу:

– Смотри, Васька, как живут… И дом городской у них, и сад вокруг, и даже вон клумбы с цветами…

Действительно, между тянувшейся вдоль тротуара оградой и несколько отступившим в глубь участка домом, оставалось небольшое пространство, где был разбит маленький, довольно ухоженный цветничок.

– Э-э-э, да ты никак жениться собрался… – поддел товарища Васька и в шутку предупредил: – Смотри, она ж западенка[12].

– Ну и что? – как-то неопределённо хмыкнул Мишка. – Зато, погляди, жильё-то какое… Это тебе не изба…

Одноэтажный штукатуренный дом в три окна на улицу и впрямь выглядел привлекательно.

Васька хотел ещё что-то сказать, но их разговор прервал долетевший со двора девичий возглас:

– Хлопаки!.. Ходзь ту![13]

Ванда, а это была она, видимо, углядела гостей через окно и, удивлённая их топтанием на тротуаре, сама вышла на крыльцо.

– Ну что, пошли? – Мишка заговорщически подмигнул товарищу.

– Конечно, – усмехнулся Васька и толкнул калитку.

На крыльце девушка как-то по-особенному поглядела на Мишку, и Васька подумал, что, видать, разговор про женитьбу – не пустой трёп. Потом они вместе прошли в уже хорошо знакомую гостиную, и тут к своему удивлению бойцы увидели сидевшего за столом здоровенного дядьку.

Заметив их недоумение, Ванда поспешно пояснила:

– Это мой дядя Вацлав, он из села приехал…

– А-а-а, жолнежи…[14] – дядька кивком поздоровался с бойцами и, жестом пригласив их садиться на придвинутые к столу стулья, неожиданно произнёс: – Пришли всё-таки…

– А почему мы должны были не прийти? – с некоторым вызовом ответил Мишка, бесцеремонно подсаживаясь к столу.

– Так война ж вот-вот начнётся, – горестно вздохнул дядька и махнул рукой. – Ладно, война-войной, а пока мы с вами бимберу[15] выпьем.

Ваську с Мишкой разговор о близкой войне никак не удивил. Об этом последнее время толковали постоянно, но они на всякий случай ушли от этой темы, и Васька задал интересующий их обоих вопрос:

– А вы сами откуда?

– Я?.. – Дядька испытывающее посмотрел на бойцов. – Я на хуторе Вельки Борок проживаю. Вот за Вандой приехал, у нас там потише будет…

Гости переглянулись, но спрашивать не стали, так как в этот момент в комнату вошла Ванда, неся на подносе тарелку с тонко нарезанным салом, домашней колбасой и другими заедками. Она поставила всё это на стол и, выйдя за дверь, буквально через минуту вернулась, держа в руках порядочного размера бутыль.

– Вот это дело! – заулыбался дядька и, забрав у Ванды посудину, начал ловко наливать самогон в стаканчики…

Примерно через час дружки вышли из гостеприимного дома. От ароматного бимбера в голове приятно шумело, жизнь казалась чудесной, и Васька, видать, не забывший о Мишкиных планах, вдруг сказал:

– А что, может, и мне подыскать такую же Ванду?

– Нашёл время, – Мишка коротко гоготнул и, как-то мгновенно сменив настроение, вполне трезво сказал: – Нам бы с тобой это лето пережить…

– Думаешь, воевать будем?

– А что, нет? – с жаром заговорил Мишка. – Вон дядька говорил, все леса войсками забиты. Думаю, не врёт. В общем, если что, так дадим!