Бремя раздвоения - [6]

Можно сделать оговорку, отметив, что подавляющее большинство мигрантов не имеют легального статуса в стране пребывания. Однако с не меньшей вероятностью можно допустить, что энергичная часть населения предпочитает получить такой статус, а не бороться за улучшение условий своей жизни на родине, и еще то, что ее стратегия выживания за рубежом в значительной мере повторяет стратегию, к которой они прибегают у себя дома.

в) Что сегодня?

С приходом к власти Саакашвили произошло укрепление государственных институтов. Их строительство является одним из главных достижений правления молодого президента. Ведь Грузии хронически на протяжении всей ее истории недоставало устоявшихся, сильных государственных институтов. По существу произошел исторический прорыв в этом отношении. В стране работает стройная административная система. С ее помощью удалось обеспечить эффективное взимание налогов, благодаря чему резко увеличился государственный бюджет. Сильный удар был нанесен по криминалу. Очень долго в стране существовали сомнения в возможности создания в Грузии элементарно дисциплинированной боеспособной армии. Однако положение и в этом плане заметно изменилось в лучшую сторону.

В заслугу государству ставится искоренение коррупции. Относительно недавно британский журнал «Экономист» опубликовал статью, где говорится о ментальной революции в нашей стране. Главным основанием для такого столь приятного нашему уху заявления является то, что грузинская полиция перестала брать взятки.

Чуть ли не революционный характер имела реформа высшего образования. Благодаря ей система высшего образования стала наиболее широким каналом для вертикальной мобильности индивида, исключив возможность протекционизма при вступительных экзаменах в вузы.

Но политическая оппозиция видит в усилении государственной машины и другую сторону медали. По ее мнению, непомерно разросшийся и привилегированный полицейский аппарат, недостаточно независимый суд представляют опасность для свобод и прав граждан, поскольку охраняют в первую очередь власть и себя. Главным недостатком нынешней власти оппозиция называет возвращение в обществе «совковых» страхов в отношении полиции и сыска.

Отсутствие криминала, безопасность — плод политики «нулевой толерантности» к правонарушителям. Достигается это не за счет сотрудничества соответствующих органов и гражданского общества, а за счет практики административных органов, исходящей из принципа «всех за решетку».

Оппозиция не верит тому, что проблема коррупции решена окончательно и бесповоротно. Не исключено, что сомнения идут от убежденности: с этим «антиподом» борются «всем миром», а не только посредством административных органов.

Народная мудрость также подсказывает, что коррупция — явление вездесущее, искорененная в низшем и среднем звеньях, она по законам сообщающихся сосудов перемещается на верхние этажи власти. Поэтому в обществе говорят о существовании элитной коррупции. Темой отдельного изучения должно стать, происходили ли провалы в экономике по причине некомпетентности или по причине коррумпированности высших государственных чиновников. Засилье импорта в Грузии общественное мнение объясняет неспособностью юных министров развивать собственную экономику и стремлением наживаться за счет дистрибьюторских услуг, которые они оказывают иностранному капиталу.

Множит сомнения относительно возможности искоренения коррупции и то обстоятельство, что в стране так и не сложился рынок, свободный от государственного протекционизма и административного пресса. Если в пылу борьбы с коррупцией под административным прессом был раздавлен малый и средний бизнес, то большой бизнес власть «крышует», а это приводит к возникновению монополистических тенденций в деловой сфере.

В стране дала ростки «детская болезнь правизны». Партизаны правой идеологии договорились до того, что стали оправдывать монополистские тенденции в экономике. Дескать, они — плод свободного рынка. Оппоненты же считают, что они возникли в результате сращения правительственных и бизнес-структур.

Обиженная часть политического спектра заявляет, что «Национальное движение» легко переросло в партократию — в до боли знакомое наваждение, преследующее наше общество. Как в свое время шеварднадзевский «Союз граждан» монополизировал власть, так и националы узурпировали право быть «главным прорабом» грузинской «перестройки». Почему не допустить, что таким образом было «узурпировано» и право на единоличный доступ к рычагам коррупции? Вполне можно предположить, что коррупция начинается и кончается в высших эшелонах и выражается в привилегированном доступе к механизмам распределения и перераспределения собственности, к иностранным инвестициям и прочая, прочая.

Итак, в схеме национального развития фактически ведущим звеном преобразований является номенклатура, созданная Саакашвили и прошедшая смотрины на Западе. Не последнее место в ней занимают региональные элиты. Саакашвили как реальный политик понимал, что при создании своей номенклатуры ему необходимо было заручиться поддержкой этих элит. Такая политика обеспечила ему победу в выборах на периферии, где о демократии имеют приблизительное представление, в то время как его успехи в сравнительно более продвинутом в этом смысле Тбилиси более скромны. Мало кто верит, что километровые караваны из определенного региона, вовремя прибывшие в Тбилиси на помощь «революции роз», были вдохновляемы идеалами демократии и прозападного выбора.