Бразилия, футбол, торсида… - [173]

Встретив друзей на улице, мы приветствуем их безличным и бессмысленным: «Привет!». Или «Как дела?».

Кореец спрашивает встреченного в городе знакомого вопросом: «Куда вы идете?» (Что в нашем мире могло бы быть сразу же расценено, как проявление неуместного любопытства). Или другим, с нашей точки зрения еще более странным и бесцеремонным: «Вы уже кушали?».

Ни один из этих вопросов не предполагает конкретного ответа о маршруте вашего движения или о меню поглощенного час назад обеда. В ответ на такие вопросы следуют обычно вежливые возгласы и междометия, а также аналогичные вопросы, свидетельствующие о том, что и вы искренне желаете вашему собеседнику добраться до места назначения и желательно с полным желудком…

Несмотря на то, что в этом обществе всячески культивируется сдержанность, и считается неприличным публично выражать свои эмоции, молодые корейцы, как показал чемпионат, запросто могут орать на футболе, совсем, как бразильцы или англичане. И все-таки во всем остальном они с нашей точки зрения — люди другой цивилизации. Совсем другой!

И дело не только в их необъяснимом и невероятном умении сидеть в ресторанах и кафе, подвернув под себя ноги за столиками высотой тридцать сантиметров от пола и поедать лапшу или рис деревянными палочками. У них иная психология и во многом отличная от нашей шкала ценностей. Внешне корейцы отличаются от нас только восточными чертами лица. (Кстати, из каждых десяти кореянок шестеро хотели бы сделать пластику по расширению глаз, и в стране работают десятки салонов такого рода). Одеты — так же, как мы. Правда, у юношей тут почему-то в моде — носить башмаки на четыре-пять номеров больше своего размера. Они практически поголовно оснащены мобильниками, которые для них — первые помощники во всем. Как-то раз в ресторане при нашем пресс-центре стал я случайно свидетелем такой сцены.

Испанский журналист спрашивает юную кореянку, видимо, переводчицу, имеется ли у нее возлюбленный?

Та, улыбнувшись, кивает утвердительно головой.

«И давно вы знакомы?» — не унимается испанец.

Девушка достает мобильник, включает дисплей, сосредоточенно изучает его и отвечает: «95 дней!».

«О, значит, вы уже целовались?» — бесцеремонно лезет ей в душу репортер.

Она снова изучает экран мобильника, где у нее, видать, зафиксирована вся жизнь, и отвечает, слегка покраснев: «Уже шестнадцать раз».

На последующие и углубляющие тему вопросы девушка отказалась отвечать.

Учтивость на Востоке потрясает. Что в Японии, что в Корее вас благодарят низким поклоном не только за покупку, как в Лондоне или Париже, но и за то, что вы соизволили войти в магазин. Или хотя бы обратили внимание на его витрину.

На подступах к стадиону в Сувоне гостей встречала выстроившаяся шеренга молодых кореянок, которые низко, до пояса кланялись каждому спешащему на футбол. Зрелище начинающих переговоры бизнесменов из Японии и Кореи потрясает количеством отбитых друг другу поклонов и сияющих улыбок.

Но больше всего меня, человека из России, впечатлила информация о том, что хулиганства тут практически нет. За три недели я ни разу не видел драки или попытки выяснить отношения на повышенных тонах. И это при том, что на каждом шагу тут бары и кафе, где можно «наполнить бак»… А в субботний или воскресный вечер от подвыпивших мужских кампаний, выбредающих из злачных мест, воздух прямо-таки напоен алкоголем.

Но не дерутся! Почему? Потому, объясняли мне знающие люди, в том числе и наш посол в Сеуле, свершение преступления резко осуждается тут не только законом, но и общественной моралью, традициями семьи, предков. В Корее не так уже много родов. Несколько сот «Кимов» или «Паков». Принадлежностью к роду кореец дорожит куда более трепетно, чем наши «дворяне» — своими родословными, восходящими к Романовым или даже Рюриковичам. Если ты подрался, ты положил пятно на свой род, может быть тысячелетний. Или еще более древний! Осуждение родственников в таких ситуациях считается даже более страшной карой, чем приговор суда о заточении в тюрьму.

Драк не бывает еще и потому, что за любой удар, хотя бы за пощечину, не нанесшую никаких увечий, судья тут же выписывает пять лет тюрьмы без права на коммутацию, то есть на сокращение срока за хорошее поведение. Поэтому все споры решаются исключительно вербальными средствами.

И вот на трибуне стадиона эти такие непохожие на нас, такие учтивые, молчаливые, церемонные и воспитанные юноши и девушки, вдруг преображаются, раскрашивают физиономии в цвета национального флага, раскрепощаются и, словно сбросив путы сковывавших их условностей, подымают ор и рев, превосходящие то, что я слышал на «Сантъяго Бернабеу» или «Маракане».

Запад есть Запад, Восток есть Восток, но на стадионе граница между ними стирается. И кто не верит, пусть посмотрит видеозапись игры Корея — США, когда по окончании поединка обе команды сердечно приветствовали друг друга, справедливо считая достигнутую в этом поединке ничью общей своей победой.

* * *

Итак, с 15 по 18 июня в Корее и Японии проходили матчи одной восьмой финала, которые должны были сократить до восьми группу соискателей высшей футбольной награды. 17 июня на стадионе «Уинг» в японском городе Кобе Бразилия должна была сделать еще один шаг к «Пента».