Бразилия для любознательных - [3]

Однажды я разговорился на эту тему с одним знакомым иммигрантом, прожившим в Бразилии более двадцати лет. Как он мне объяснил, бразильский вице-консул в Риме прибегнул к «жейто», чтобы выдать визу. Мне тогда еще не был понятен глубокий смысл этого в общем-то знакомого слова. На конкретных примерах из собственной жизни он попытался растолковать мне, что оно означает для бразильца. Я немногое понял из его объяснений. И лишь наблюдая поведение бразильцев в самых неожиданных ситуациях, я стал догадываться, что «жейто» играет большую роль в их жизни. Отдаленно оно напоминает русское «выкрутиться», «изловчиться», «найти выход из тупикового положения». Это — целая философия жизни, кодекс поведения.

Чтобы выжить, бразилец ежедневно прибегает к «жейто», как к палочке-выручалочке. В своем стремлении обойти трудности на жизненном пути он использует всевозможные средства, даже те, которые запрещены законом. Это важный элемент бразильской бытовой культуры. С его помощью открывают многие двери, решают сложные проблемы. «Жейто» формирует привычки бразильца, влияет на его поведение в обществе и становится своего рода внутренним правилом, которым он руководствуется в практических делах.

Спустя много лет один мой приятель поведал историю, которая очень напомнила мне первое знакомство с бразильским вице-консулом в Риме. Ему довелось оформлять визы для группы иностранных артистов, которые отправлялись в Бразилию на гастроли по приглашению влиятельного культурного фонда г. Сан-Паулу. В бразильском консульстве ему сказали, что для получения виз нужен контракт, оформленный через министерство труда Бразилии. Кроме этого, необходимо согласие бразильского профсоюза артистов на временную работу в Бразилии. На это уходит обычно два-три месяца. Но так как гастроли нельзя было отложить, моему приятелю предложили запросить у фонда новое приглашение, но не на гастроли, а для участия в международном фольклорном фестивале. Тогда визы можно было бы выдать на следующий день. Короче говоря, бразильский консул хотел прибегнуть к знаменитому «жейто», прекрасно понимая, что никакого фестиваля в Сан-Паулу в это время не будет.

Однако руководство фонда не захотело принять предложенные правила игры. Оно предпочло использовать связи в министерствах труда и иностранных дел и в течение нескольких дней решило все вопросы, связанные с получением виз для артистов. Оформить рабочий контракт для иностранных артистов без «жейто» за столь короткий срок невозможно. Все можно было бы устроить гораздо проще, если бы фонд захотел чуточку рискнуть, но, видимо, в его руководстве не привыкли рисковать по мелочам.

Упомянутый культурный фонд был причастен также к реставрации здания бразильского посольства в Риме в 2000 году. Его давно не ремонтировали, и оно находилось в плачевном состоянии. У министерства иностранных дел не было денег для оплаты реставрационных работ во дворце «Памфили». Построенный в XVII веке дворец представлял большую историческую ценность и считался архитектурным памятником. Одна бразильская государственная компания согласилась профинансировать реставрационные работы в посольстве. Чтобы избежать уплаты налога, министерство иностранных дел заключило с культурным фондом г. Сан-Паулу соглашение о ремонте здания. Официально деньги государственной компании предназначались для реализации национальной программы поддержки культуры и освобождались от обложения налогами. И, хотя это был ловкий ход с целью уклонения от уплаты налога, в министерстве финансов сделали вид, что все в пределах закона. Это — пример применения «жейто» в крупных делах.

Но чаще всего бразилец прибегает к нему в житейских ситуациях.

Как-то мне захотелось побывать на концерте известного итальянского певца. Однако в Муниципальном театре, где он давал единственный концерт, мне сказали, что все билеты уже проданы. Немного поразмыслив, я обратился к знакомому, который занимал скромную должность в секретариате мэра города.

— Давно мечтал послушать этого оперного певца, — сказал я ему.

— И что же тебе мешает это сделать? — спросил он.

— У меня нет билета. И достать его уже невозможно.

— Я все устрою. Мы пойдем в театр, и я найду способ попасть на концерт.

Когда мы приехали к театру, служащий, к которому обратился мой приятель, безнадежно махнул рукой, промолвив, что в зале нет ни одного свободного места. Но моего приятеля это нисколько не смутило. Он направился к администратору, где представил меня как иностранного гостя мэра, который не может уехать из Сан-Паулу, не увидев великолепного театра, о котором слышал много хвалебных слов за границей.

— С кем я имею честь говорить? — спросил удивленный администратор.

— Я — помощник личного секретаря мэра, — ответил с важным видом мой приятель, показав ему какое-то удостоверение.

Администратор провел нас в театр через служебный вход. Мы долго шли по длинному коридору, пока не оказались возле роскошной ложи. В ней почти все места были заняты. Нам предложили сесть на два свободных места в первом ряду. В антракте мой сосед вежливо раскланялся перед нами, видимо, приняв нас за друзей мэра. Оказалось, что мы сидели на местах, предназначенных главе администрации города.