Братья по крови - [96]

По просьбе Хитихити арестованных хорошо кормили; они даже получали ром. Друзья с острова передавали для них орехи, фрукты и овощи.

8 мая 1791 года под завывания жен и подруг узников, под прощальные крики побратимов «Пандора», плавно развернувшись, направилась в открытое море продолжить поиски мятежников. За фрегатом следовала оснащенная парусами шхуна «Резолюшн» под командой унтер-офицера Оливера. Юная жена Стюарта голосила громче всех, протягивая на руках вслед удалявшимся кораблям семимесячную девочку. Стюарт так никогда и не узнает, что его безутешная супруга через несколько недель умрет от горя, целыми днями всматриваясь в пустынный горизонт, в отчаянии надеясь на чудо.

На «Пандоре» уплыл домой, на остров Борабора, и полинезийский полководец Хитихити. Он не захотел больше служить Помаре, который так подло поступил с «дядями».

Прочитав еще раз инструкции Адмиралтейства, Эдвардс начал поиски мятежного корабля. «Пандора» обошла западную часть архипелага Общества и архипелаг Дружбы, Эдвардс изредка высаживался на островах и расспрашивал местных жителей. Полинезийцы, не понимая, как маловероятно появление европейского корабля в их водах, и шестым чувством угадывая, какие ответы наиболее желательны для щедрых гостей, утвердительно кивали головами и указывали различные направления. Задача Эдвардса была безнадежной: в Тихом океане тысячи островов, на любом из них могли укрыться мятежники. То, что удалось арестовать четырнадцать человек из экипажа «Баунти», – чудо. Никто не мог предполагать, что капитан Блай совершит невозможное и живым доберется до Англии. А те, у кого хватило ума как следует спрятаться, исчезли бесследно.

Эдвардс был ограничен и во времени. Продолжать поиски он мог ровно столько, насколько хватит продовольствия. Посетив для очистки совести еще архипелаг Самое, капитан «Пандоры» в начале августа решил возвращаться. Единственное, на что он мог рассчитывать – это обнаружить бунтовщиков по пути домой случайно. Но тот, кто всем управляет, так скуп на чудеса.

Узников не выводили на прогулку, чтобы исключить малейшую возможность для побега. Они томились в своем ящике в ужасной тесноте, в еще большей степени испытывая весь комплекс страданий арестанта после той привольной и счастливой жизни, которую вели на Таити.

«Пандора» взяла курс на запад в Торресов пролив, все дальше и дальше удаляясь от Питкерна. Вблизи острова Хатам исчез из виду «Резолюшн», и хотя фрегат несколько дней держался на виду, шхуна так и не появилась.

– Я не могу больше ждать. Оливер опытный моряк, он в состоянии добраться до Ост-Индии самостоятельно, – сказал Эдвардс первому помощнику лейтенанту Джону Ларкину. – Надо признать, что бунтовщики построили неплохое судно. Оно надежно, обладает превосходными мореходными качествами.

Следуя на запад, Эдвардс открыл к северу от Фиджи и острова Фатака и Аната и еще два острова в восточной части архипелага Соломона75. 13 августа «Пандора» проплыла мимо острова Ваникоро. Три года назад в Тихом океане пропала без вести экспедиция французского мореплавателя Лаперуза. Над островом поднимался дым костров, но Эдвардс не обратил на него особого внимания и упустил возможность спасти оставшихся в живых французских моряков, подававших сигнал проходящему кораблю76.

В конце августа капитан Эдварде привел фрегат к Торрссовому проливу. «Пандора» шла в плохо изученных и едва ли не самых опасных водах в мире. Самые зоркие матросы сидели высоко на мачтах в корзинах, высматривая проливы, которыми ранее прошел Кук. Эдвардс на капитанском мостике не отходил от карты, делая пометки карандашом.

Капитан лег в дрейф и выслал вперед шлюпку с лейтенантом Корнером. Через несколько часов лейтенант подал знак, что проход найден. Наступил вечер, и, как всегда в тропиках, быстро стемнело. «Пандора», поддерживая связь со шлюпкой световыми сигналами, осторожно двигалась к Большому Барьерному рифу. Моряки, промеряя глубины, непрерывно кидали лот. Под килем было более ста футов. Эдвардс, полагая, что прямой угрозы нет, не стал ждать утра и решил рискнуть.

Течением фрегат несло на фонарь шлюпки. Нарастал рев прибоя. «Пандора» в темноте приближалась к неведомому.

Вдруг лотовый крикнул:

– 75 футов!

С другого борта донеслось:

– 50 футов!

Эдвардс побледнел и велел поднять паруса, но уже ничего нельзя было сделать… Фрегат со страшной силой бросило на подводный риф. Раздался самый ужасный звук в жизни матроса: треск ломающегося шпангоута и досок обшивки борта. Заточенные в «ящике „Пандоры“» попадали друг на друга, многих ранило цепями. В трюмы сразу хлынула вода.

Следующей могучей волной опасно накренившееся судно приподняло и перебросило через риф. Тяжело раненый корабль встал на якорь в небольшой лагуне.

Сохраняя самообладание, Эдвардс распорядился подвести под дно запасной парус, чтобы преградить доступ воде.

– Ничего не выходит, сэр! – доложил через полчаса Ларкин. – Слишком много пробоин. Две из них большие, парус выдавливает внутрь. Рулевое управление разбито.

Оставалось только безостановочно откачивать воду помпами, чтобы удержать корабль на плаву хотя бы до рассвета.