Братья Кип - [33]

— Вы говорите о прыгающих морских собачках,[129] - заметил Зигер.

— Именно, — подтвердил Хаукинс.

— Да, их здесь множество, и вы встретитесь с ними в Порт-Праслине. Это амфибии, живущие как в пресной, так и в соленой воде, они бегают по пляжу, прыгают, как двуутробки, и лазают по кустам, как насекомые.

За поворотом показалось жилище мистера Зигера — вилла, построенная из дерева и окруженная живой зеленой изгородью. Вильгельмштаф встречал посетителей стройными рядами кокосовых пальм и бананов, апельсиновых деревьев, тенистой листвой. Первый этаж постройки располагался под брезентовым навесом, столь необходимым при частых дождях, которые делали вполне сносным климат этого архипелага, расположенного у экватора.

Госпожа Зигер, женщина лет сорока, немка, как и ее муж, радостно устремилась навстречу гостям, как только калитка открылась.

— Ах! Господин Хаукинс, — воскликнула она, протягивая руку старому другу, — как я счастлива видеть вас!..

— Да и я не менее, отвечал Хаукинс, целуя госпожу Зигер в обе щеки. — Вот уже четыре года, как вы не были в Хобарте…

— Четыре с половиной, мистер Хаукинс!

— Несмотря на эти лишние полгода, вы ничуть не изменились!

— Нельзя сказать того же о Нате Джибсоне, воскликнула госпожа Зигер, — вот уж кто очень изменился! Он уж больше не мальчик, а молодой человек.

— Который просит разрешения тоже обнять вас, — сказал Нат.

— А где же ваш отец?

— Он остался на борту, — ответил Хаукинc, — но непременно будет к обеду.

У четы Зигер не было детей, и они жили в этом доме одни с немецкой парой, прислуживавшей им. В домике рядом расположилась семья поселенцев, которая занималась земледелием и обеспечивала себе доход, нанимая иногда на работу туземных женщин. Здесь на полях в тысячу квадратных миль возделывали сахарный тростник, батат, таро и ямс.

Перед домом расстилался зеленый ковер, украшенный веерными пальмами и орошаемый небольшим отводом от соседнего ручья. Позади располагался птичий двор, где бродили куры, которых туземцы называют «петухами», и прекрасный вольер, населенный редчайшими птицами архипелага.

К полудню все собрались за прекрасно сервированным столом. Никто не страдал отсутствием аппетита. Птица, различные дары моря, капустная пальма, батат, лакой, бананы, апельсины и кокосовые орехи — ничто не осталось без внимания гостей. Что уж говорить о винах, доставленных из погребов Франции и Германии! Мистер Хаукинс, мистер Джибсон, Карл и Питер Кип все наперебой расхваливали искусство хозяйки, не переставая удивляться разнообразию блюд.

— И все же есть одно блюдо, которое мы не можем вам предложить. И только потому, что его больше у нас не готовят, — сказал мистер Зигер.

— Какое же? — осведомился Хаукинс.

Паштет из саго, кокосовых орехов и человечьих мозгов…

— И это вкусно? воскликнул Нат.

— Королевская еда!

— Вам приходилось ее пробовать? — рассмеялся Хаукинс.

— Никогда, и теперь уж не придется…

— Вот что значит разрушить традиции каннибализма в стране, — воскликнул капитан.

— Вот именно, мой дорогой Джибсон!

Сразу после обеда капитан собрался на корабль. Он по-прежнему очень боялся дезертирства и не оставлял надолго свой экипаж.

В это самое время на камбузе «Джеймса Кука» шли бурные дебаты между боцманом, Вэном Модом и матросами, нанятыми в Данидине.

— Мы решили сбежать сегодня вечером, — заявил Сэкстон.

— Подождите до отплытия, — уговаривал боцман, — всего несколько дней…

— Ты нам уже двадцать раз пел эту песню, огрызнулся Кейл, — и в результате мы пришли в Порт-Праслин, а через три недели направимся в Хобарт!

— Ну ладно, — заметил Мод, — сбежите, а что вы здесь будете делать?

Тут к камбузу подошел юнга. Джим давно уже заметил, что боцман и Вэн Мод довольно часто собираются вместе с новичками и о чем-то спорят, но так, чтобы никто не слышал.

— Ты что здесь делаешь, юнга? — заметив его, крикнул Флиг Балт.

— Пришел за обедом.

— Пообедаешь позже! А сейчас приберись в наших каютах.

— К тому же я не уверен, что ты уже убрал в каюте пассажиров, — добавил Вэн Мод, — не миновать тебе виселицы, паршивец…

— Занимайся своим делом! — приказал боцман.

Вэн Мод посмотрел на удаляющегося мальчика и сделал Балту знак, который тот, конечно, понял. Прерванный разговор продолжался.

Первый предмет, который привлек внимание Джима, когда он вошел в каюту братьев Кип, был малайский кинжал, лежавший на койке, которого он раньше никогда не видел. Джим взял кинжал, осмотрел лезвие и рукоятку, инкрустированную медью, и положил его на столик. Вскоре он закончил уборку.

Глава XII Три недели на архипелаге

Все последующие дни были заняты разгрузкой судна. Наняли нескольких туземцев, с полдюжины крепких и довольно ловких мужчин. Работа быстро подвигалась, а мистер Хаукинс, Нат Джибсон и братья Кип, не теряя времени даром, осматривали окрестности Порт-Праслина в сопровождении мадам Зигер. Они побывали в факториях,[130] часть которых принадлежала немецким поселенцам, а часть оставалась еще у англичан.

И те и другие торговали с большой выгодой. Импорт и экспорт в бывших Томбаре и Бираре возрастали в пользу немецкой Меланезии.

Имперское правительство сохранило местному населению полную свободу. Как свободные труженики, туземцы нанимались на работу в поле или на фабрику, где им платили промышленными товарами или продуктами питания. Приобщению местных племен к цивилизации способствовала усердная деятельность миссионеров. В Порт-Праслине есть протестантская церковь, а при ней два пастора. Проповедники с Евангелием в руках достигают здесь самых отдаленных уголков архипелага.