Братья Кеннеди - [68]

Из первых 200 человек, назначенных Кеннеди на высшие посты, почти половина пришла из государственного аппарата, 18 процентов профессора из университетов и лишь 6 – из делового мира. В администрации Д. Эйзенхауэра картина была иная: 42 процента – бизнесмены и только 6 – из университетов. Примерно аналогичное нашествие интеллигенции на Вашингтон произошло в 30-х годах при Ф. Рузвельте. Тогда они явились в столицу по зову президента, чтобы вытащить нацию из трясины кризиса, в которую завела ее деловая община.

Теперь второе нашествие, в сущности, диктовалось аналогичными причинами. По твердому убеждению Кеннеди, дельцы, окружившие Эйзенхауэра, внесли в государственные дела много местничества, что привело к решительному ослаблению государства. Поскольку они были тесно связаны с администрацией, постольку из деловых кругов не раздавалось серьезной критики в адрес Белого дома. Внешне все обстояло благополучно. Самое острое замечание Кеннеди в адрес своего предшественника касалось именно этой стороны дела: «Я мог бы понять Эйзенхауэра, если бы оп играл в гольф со старыми друзьями по армии, однако нет человека, менее верного своим старым друзьям, чем Эйзенхауэр. Он ужасающе холодный человек. Все его приятели по гольфу – богачи, с которыми он познакомился после 1945 года».

«Ньюдилеры» 30-х годов имели в своем активе только интеллектуальные достижения, сторонники «новых рубежей» в 60-х годах могли ссылаться и на практический опыт. Среди них был поразительно высок процент не только написавших книги, но и участвовавших в войне. Что до книг, то досужие статистики подсчитали: ставленники Кеннеди на высшие посты государственного аппарата написали столько книг, что президент не смог бы одолеть их и за четыре года, даже читая по 1200 слов в минуту.

Теперь относительно военного опыта. Лейтенант О. Фри– мен (министр сельского хозяйства) сражался в джунглях Бугенвиля и получил тяжелое ранение в челюсть. Лейтенант К. О’Доннел (специальный помощник президента) сделал 30 боевых вылетов бомбардиром в 8-й воздушной армии. Дважды его самолет сбивали. Лейтенант М. Банди (специальный помощник по вопросам национальной безопасности) был в первых частях американских войск, высадившихся в Нормандии в июне 1944 года. Лейтенант Н. Катценбах (заместитель министра юстиции) был сбит в боевом полете и провел два года в гитлеровских концлагерях, дважды неудачно бежал. Лейтенант морской авиации Д. Диллон пережил атаки камикадзе, совершил дюжину боевых вылетов. Моряк П. Сэлинджер награжден за службу в районе Окинавы. Майор А. Гольдберг (министр труда) работал в разведке. Список можно было бы продолжить. С Кеннеди в Вашингтон пришли тертые люди. По возрасту – самый молодой кабинет в XX столетии.

Президент достойным образом представил в администрации родную семью. Еще в период избирательной кампании поползли слухи, что Р. Кеннеди станет министром юстиции, хотя кандидат в президенты сурово осуждал опасный «для нашей национальной морали» непотизм. Корреспонденты все же допросили Роберта – верно ли, что он метит на министерский пост. Он холодно ответил: «В слухах нет ни крупицы правды. Такое назначение было бы отвратительным непотизмом». Стоило Джону стать президентом, как Роберт был назначен министром юстиции. Объявить об этом представлялось несколько затруднительным. Перед выходом к толпе репортеров старший брат сказал младшему: «Наплюй на все, пригладь волосы и не улыбайся во весь рот, иначе решат, что мы радуемся твоему назначению».

Вышел небольшой скандал. Послышались обвинения, что назначение беспрецедентно. Президент отшутился: «Что же, мы устанавливаем прецедент». 35-летний Роберт не имел сколько-нибудь основательной подготовки в юриспруденции. Дж. Кеннеди знал лучше: министр юстиции, одновременно являющийся генеральным прокурором, может очень много. Он властитель над судами – назначение новых судей зависит от него. Федеральное бюро расследований подчинено ему. Он назначает расследования в любых сферах. Короче говоря, в его власти – действие или бездействие могучего судебно-полицейского аппарата республики. И вообще, рассмеялся в лицо журналистам вновь избранный президент, «не вижу, почему бы ему (Роберту) не получить небольшую юридическую подготовку перед тем, как стать юристом-практиком!».

Старому Джозефу Кеннеди пожаловались, что, как ни крути, нехорошо назначать Роберта министром. Он взревел: «Тысяча чертей, опять болтают о непотизме! Что, Бобби безработный? Он воевал за президентство (Джона) так, что чуть не свел с ума Джона и меня! Множество людей в нашем лагере также свирепо воевали за это в полном согласии с ним. Они хотели, чтобы он вернулся в Бостон и стал сенатором. Этого не захотел я!»

Вакантное место сенатора, освободившееся после Джона, патриарх клана облюбовал для Эдварда. Старшим мальчикам отец кротко сказал: «Вы, ребята, получили, что хотели, и вам все помогли. Теперь очередь Тедди. Я постараюсь, чтобы и он остался доволен». Джон и Роберт тактично указали папе, что семья ведет себя не слишком прилично. Джозеф разъяснил: Эдварду 28 лет, по закону сенатором можно стать в 30. На пару лет обязанности сенатора нужно поручить другу семьи. «И вообще, – заявил Джозеф, – я заплатил очень много за это место в сенате. Оно принадлежит семье». На последнее возражение Джона, что Эдвард мог бы подождать, старик отрезал: «Но я не могу ждать».