Братья Кеннеди - [43]

Когда в январе 1953 года сенатор Дж. Кеннеди приступил к работе, его ожидало предложение стать членом подкомитета по расследованиям сенатского комитета по деятельности правительства. Коротко говоря, его звал к себе сенатор Дж. Маккарти. Предложение было не случайным. Связи семьи Кеннеди с рьяным борцом против коммунизма были общеизвестны, а после напоминаний в кампании 1952 года о роли Дж. Кеннеди в «расследованиях», видимо, вернулись к его свершениям 1947 года. Наверное, восхитились тем, что теперешний сенатор на диво подкован в теоретических вопросах. В самом деле, в 1947 году среди прочих перед свирепым молодым конгрессменом предстал юридический консультант объединенного профсоюза рабочих электротехнической промышленности Рас Никсон. По курьезному совпадению Никсон в свое время учил Джона в Гарварде, где он преподавал экономику. Теперь ученик допрашивал учителя.

Кеннеди сразу же взял быка за рога, определив новое положение сторон:

Кеннеди: Как бывший ваш ученик, я поражен вашей изворотливостью при ответах на сегодняшние вопросы.

Никсон: Понимаете, мистер Кеннеди, я должен был дать пример ученику.

Кеннеди: …Как вы считаете, коммунизм является угрозой экономической и политической системе США?

Никсон: Не думаю, чтобы он был угрозой. Я думаю, угрозой является наша неспособность демократически разрешить некоторые основные экономические проблемы собственного народа, постоянная неспособность расширить его гражданские права…

Кеннеди: На мой вопрос все еще нет ответа. Руководство вашего профсоюза в каком-либо заявлении где-нибудь когда-либо обрушивалось на агрессию Советской России? Отвечайте: да или нет?

Никсон: Ответ прост – нет.

Кеннеди: Благодарю вас.

Если маккартисты с удовлетворением перечитывали этот и аналогичные диалоги, то не только президент, но и сенатор Джон Ф. Кеннеди, вероятно, предпочел бы забыть о проделках политической юности. Но о них помнили. Когда впоследствии появлялись не только статьи, но и книги типа разгромной работы В. Ласки «ДФК: человек и миф», Джон философски заметил: «Мы все учимся, с момента рождения до самой смерти… Меняются события… изменяются условия, и… было бы чрезвычайно неразумно… следовать политике, которая не принесет удачи». Предложение Маккарти в 4953 году в глазах Кеннеди и было приглашением принять участие в проведении политики, утрачивавшей шансы на успех. Репутация Маккарти к этому времени была основательно подмочена. Джон не связал себя с проигрышным делом, отклонил предложение, но не воспрепятствовал Роберту в том же январе 1953 года стать юрисконсультом пресловутого подкомитета по расследованиям.

Столичные журналисты гадали, пытаясь уточнить политические воззрения Дж. Кеннеди. Король тогдашней американской журналистики Дрю Пирсон записал в дневнике в начале 1953 года: «Завтракал с Джэком Кеннеди, новым сенатором от Массачусетса. У него данные быть первоклассным сенатором или отъявленным фашистом, все зависит от того, какие люди возьмут на себя труд окружить его. Брат Джэка – советник в подкомитете Маккарти. Было время, когда я не понимал, почему ФДР порвал с Джо Кеннеди. Чем больше я вижу Джэка, тем лучше теперь я могу понять почему».

Роберт давно водил дружбу с Маккарти, в традициях семьи почитал его человеком почтенным. Этель и Роберт Кеннеди избрали Маккарти крестным отцом своего первого ребенка, дочери, родившейся летом 1951 года. Старый Джозеф Кеннеди горячо одобрил выбор Роберта. Он говорил: «Мне нравится, как Маккарти борется против коммунистов в нашем правительстве. Я полагаю, что он сделает сенсацию, он ловкий парень». Маккарти приставил Роберта к делу – искать гомосексуалистов в государственном департаменте и изучать, не попадают ли американские товары в социалистические страны. Об успехах Роберта в ловле гомосексуалистов ничего не известно, что до торговли со странами социализма, то Роберт подготовил доклад, получивший значительную известность в прессе. Он выяснил, надо полагать, заглянув в справочники, что суда стран—членов НАТО заходят в порты социалистических государств. Однако 31 июля 1953 года Роберт объявил, что хочет заняться «частной юридической практикой», и ушел в отставку. Маккарти в прощальном письме отметил, что Роберт «оказал честь комитету и выполнил великое дело».

Р. Кеннеди вовремя унес ноги. Маккартисты вызывали растущее омерзение и даже озлобление в широких кругах. С окончанием войны в Корее массовый антикоммунистический психоз стал спадать. Против Маккарти все настойчивее выступали многие. Три сенатора, демократическое меньшинство в подкомитете Маккарти, пригласили Роберта в свои советники. В этом качестве Роберт в январе 1954 года вернулся, встав на сторону тех, кто не одобрил действия Маккарти. Пути сенатора и молодого представителя клана Кеннеди – Роберта – расходились, по крайней мере, по поводу методов «расследований».

Самому Дж. Кеннеди, не рискуя политической репутацией, больше нельзя было молчать. Он избрал средний путь – не осуждать, но и не поддерживать. На вопрос корреспондента «Нью-Йорк пост», что сенатор думает о Маккарти, Кеннеди ответил: «Не слишком много. Я лажу с ним. Пока мне не мешают, я не хочу лишних ссор».