Братья Кеннеди - [25]

Сам посол стремительно набирался политической мудрости и охотно делился ею с желавшими слушать и учиться. 13 июня 1938 года немецкий посол Герберт фон Дирксен докладывал в Берлине, что во время беседы с ним: Кеннеди заявил: «Хотя я не был в Германии, из многих совершенно различных источников я узнал, что нынешнее правительство сделало для Германии очень много, немцы довольны и наслаждаются высоким уровнем жизни». В ноябре 1938 года Джозеф Кеннеди выдвинул план – переселить 600 тысяч немецких евреев, подвергавшихся фашистским преследованиям, в отдаленные районы мира. Журнал «Лайф» превознес предложение посла до небес и добавил: «Если «план Кеннеди» удастся, он добавит большой блеск репутации, которая может привести Джозефа Патрика Кеннеди в Белый дом».

Из плана ничего не вышло, но Кеннеди в чисто американской манере отеческого обращения с европейскими туземцами советовал Дирксену, о чем тот так докладывал в Берлин: по словам Кеннеди, «не столько само наше стремление избавиться от евреев причиняет нам вред, сколько шумиха, поднятая нами в связи с этим делом… В США очень часто придерживаются такой же позиции, но люди избегают поднимать по поводу нее шум». В другом донесении Дирксен уточнял: «Сегодня, как и во время прежних бесед, Кеннеди указал, что в США существуют сильные антисемитские тенденции и большая часть населения страны понимает немецкую политику в отношении евреев… Учитывая всю его (Кеннеди) личность, я полагаю, что он хорошо поладил бы с фюрером».

Когда эти документы были опубликованы в 1949 году, бывший посол сообщил печати, что не может припомнить таких бесед с Дирксеном…

В 1938 году Джозеф Кеннеди едва ли мог предположить, что сказанное в личных беседах с немецким послом станет достоянием гласности. Он приобрел вкус к политике и считал, что пора вводить в нее сыновей, предупредив «никогда не иметь дела с евреями». Он пристроил Джо на временную работу в американское посольство в Париже и посоветовал Джону взять отпуск на полгода, чтобы поездить по Европе. Джон ухватился за предложение, обусловленное требованием – из всех стран посылать подробные отчеты отцу в Лондон. В самый канун войны, с марта 1939 года, он колесит по Европе. Париж, Варшава, Данциг, Ленинград, Москва, Крым, Стамбул, Балканы, Ближний Восток, снова Париж и, наконец, Лондон. Советский Союз очень не понравился студенту. Оп называл его «грубой, отсталой, безнадежно обюрократившейся страной».

Из Берлина в самом конце августа Джон выехал в Лондон, где его застала война. Провожая сына на родину, посол порекомендовал взять темой дипломной работы Мюнхен, самый дискуссионный вопрос в то время. Нападение Германии на Польшу, начало мировой войны с ужасающей ясностью обнажили гибельность курса на сговор с агрессорами. Вместо того чтобы пойти на Советский Союз, Гитлер ввязался в войну с западными державами. Хотя Н. Чемберлен остался премьером Англии, в стране все больше и больше говорили о том, что именно он своей близорукой сделкой с фашистскими главарями в Мюнхене навлек беду на Запад. Провал расчетов Н. Чемберлена был провалом и Джозефа Кеннеди – американский посол в канун войны всецело разделял внешнеполитическую доктрину английского правительства.

Незадолго до Мюнхена Кеннеди собрался произнести в Лондоне речь, в которой были такие слова: «Я никак не могу взять в толк, почему кому-то хочется воевать ради спасения чехов». По прямому указанию Рузвельта посол был вынужден исключить из речи это место. Очевидные симпатии посла к Берлину тревожили президента. Между ними возникли натянутые отношения. «Молодцу нужно дать крепко по рукам», – как-то признался Рузвельт министру финансов Моргентау.

Вскоре после Мюнхена Джозеф Кеннеди публично заявил: «Я давным-давно считал, что демократическим и тоталитарным государствам невыгодно усиливать то, что их разделяет, подчеркивая разногласия между ними… Они должны с пользой сосредоточить свою энергию на разрешении общих проблем, пытаясь установить добрые отношения».

Джон одобрил речь отца. Он написал о реакции на нее в США: «Хотя она непопулярна среди евреев и т. д., ее считают очень хорошей все, кто не озлоблен против фашистов».

Начало войны не поколебало убеждения посла, напротив, формальное объявление военных действий между Англией, Францией и Германией побудило его с еще большей энергией выступать за примирение с агрессорами. Глубокой осенью 1939 года во время пребывания в США он объяснил группе высших офицеров американских вооруженных сил, почему продолжение войны гибельно: «Еще один год ее, и вся Европа будет подготовлена для коммунизма».

По этой причине и родовой склонности к операциям со спиртными напитками он приступил к заблаговременной «эвакуации» Европы. Злопамятные конкуренты зафиксировали для истории: Джозеф в канун войны вложил новое содержание в старинные обязанности посла, скупив почти весь наличный запас шотландского виски (около полумиллиона ящиков). В предвидении военных трудностей он ввез товар в США, придержал его на складах, а затем продал с неслыханной прибылью.

«ПОЧЕМУ АНГЛИИ СПАЛА?»

Джозеф П. Кеннеди всеми силами стремился к тому, чтобы сыновья походили на него. В 1940 году, когда двадцатипятилетний Джо и двадцатитрехлетний Джон впервые сделали самостоятельные шаги на политической арене, он мог быть удовлетворен. Усилия не пропали даром, оба с молодым пылом отстаивали одряхлевшие убеждения отца. Из Лондона ои непрестанно требовал от своего правительства: коль скоро не удалось примирить воюющих, конфликт в Европе – не американская война, США следует остаться в стороне, но вооруженными до зубов. То была пламенная проповедь известных истин «изоляционизма»: хотя Джозефа заботило прежде всего благополучие Соединенных Штатов, объективно такая позиция играла на руку фашистским диктаторам.