Братья - [3]
*
Киприян Михайлович сидел в горнице после бани и опивался чаем с сахаром вприкуску. На шее влажное полотенце. По покрасневшему лицу струился пот. Екатерина, рядом, за столом, набирала на нить разноцветный бисер. Купец после каждого глотка покрякивал и отирал полотенцем лицо.
– Ох, и чаек, Катенька, заварила! Седьмой пот прошибает. Вся хворь – наружу.
– На здоровье, батюшка! Это ягодки тундровые жар гонят.
И снова каждый занят своим. В горнице тикают большие часы с эмалевым циферблатом и тремя медными гирями. Потрескивают в печи дрова. Веет мягким теплом, будто и нет за окном снежной зимы. Кажется, в каждом уголке этого просторного дома идет монотонная, как ход часов, жизнь в уюте и полном согласии обитателей. Резной буфет из черного дерева, массивный дубовый стол для званых обедов, черные стулья с высокими спинками, как в губернском собрании, и широкий диван с расшитыми плюшевыми подушечками придают горнице роскоши, а хозяевам – умиротворенности. Неспешно, особенно в зиму, течет время. Киприян Михайлович, увлеченный чаепитием, прикрыл глаза. Так лучше думается. В памяти возникли проводы брата.
Петру не с руки было уезжать в верховье Енисея последним судном. У Киприяна в конце октября венчание. «Неужто он с умыслом выбрал эту пору, чтобы избавиться от меня?» – думал Петр, стоя с братом на берегу и нервно затягиваясь трубкой. Прищуренным глазом он вглядывался в Киприяна, пытаясь найти подтверждение своим мыслям. Но старший брат, заметив горечь на лице отъезжающего, у сходней парусника сказал:
– Не кручинься! У тебя дела важнее моих. Люди поймут – не осудят. Как Енисей вверху схватится – отправь весточку о банковских векселях да о налогах. В Усолье закажи пудов двести нулевого и второго помола. Но главное, выясни на Алтае все касаемо руды. А допрежь посоветуйся в Енисейске с Кытмановым.
Петр, казалось, слушал, но думал об ином. Венчание брата не давало ему покоя. Он уже не раз намекал Киприяну, что Катерина займет его место в сердце старшего брата. Петр не хотел понимать, что любовь Киприяна к кухарке совсем другого покроя, нежели к нему. Старший не раз пытался объяснить:
– Петруха! Брат мой! Меж нами любовь кровная, а с Катей я роднюсь по душе. И в сердце обе любви уживутся без урона тебе.
Петр наклонился, выбил о сапог трубку. Остался в сомнении. Не убедил брат. Может, впервые не убедил.
Киприян понял это и виновато моргал глазами. Чтобы как-то спрятать растерянность, он крепко обнял Петра и трижды поцеловал в колючие, уже не сбритые на зиму, усы.
– Не убивайся, братишка! Женитьба не порушит наш торг и родство. Я без тебя, что купец без товару, а уха без навару. Через год-другой и ты приведешь в дом енисейскую или туруханскую казачку. И пойдет род Сотниковых в рост.
– Может, и так! Но зараз на душе неспокойно. Я без тебя сиротой себя ощущаю. Ты для меня, как Святая Троица для верующих: и матушка, и татушка, и брат. Ум мой тобой прирастает.
– Верю, верю, брательник! Ну а Катерина-то как? Будет толк?
– Женись! Лучшей не выждешь. Люба она мне, и, может шибче, чем тебе. Твой верх – ты старше. Но всяка невеста для своего жениха родится. Катюша – для тебя. Оттого я и невесел. Однако в работе подвоха не жди. Всю исполню, как велел. Но душу от нее не ослобоню. Не в силах.
– Да ослобонись в мою пользу. Будто долг отдай – и забудь!
– Легко судачить! Как бы ты запел на моем месте? Я ведь не могу души лишиться, пока жив. А стало быть, и Катюши.
Киприян сочувственно смотрел на брата.
– Угораздило же тебя, Петруха! В самое сердце! А я думал, только меня.
– Лето прокрутился в делах, боль утихать стала вроде. А домой вернулся, увидел ее – и заныло в груди. Она ведь не знает. А тут ты с венчанием. По-живому резанул, хотя крови нет. Она запеклась там, в душе.
– Тут я тебе не советчик! Сам бессилен перед чарами ее. Душу свою очернить легче, чем очистить. Даже от светлых дум. Воля стала мягче пчелиного воска. Тает от огня душевного. Сам маюсь два года. Говорю тебе, а сам разумею плохо. Чую, сердце с умом не в ладах. – И добавил: – С Димкой потерпимей! Наставляй парнишу!
*
На Енисее штормило. Волны окатывали привальный брус судна. Стая чаек, терзаемая ветром, сиротливо прижалась к земле, рядом с парусником. И при его порывах то одна, то другая птица всплескивали крыльями, чтобы удержаться на скользком снегу.
Матросы заканчивали увязку на корме двадцатипудовых бочек с соленой рыбой и укладку мешков с бивнями мамонта.
Морозец на лету схватывал легкие брызги и приклеивал к судну, серебря голубые борта обшивки. Вскоре капитан из штурвальной рубки хозяйски оглядел судно, убедился в готовности к отходу, спустился по трапу к Сотниковым.
– Зазябли, небось, на ветру-то беседовать. Зашли бы в каюту, коль разговор долгий.
– Уже наворковались, – ответил Киприян Михайлович. – Вроде все дома обговорили, а тут выплывает то да се. Я выговорился, а ты, Петр?
– Я тоже камень с души скинул. Легче плыть будет.
Капитан, сняв перчатку, протянул руку старшему Сотникову:
– Бывайте, до будущей навигации. А брата с племяшом доставлю в здоровье и добродушии. Спешу, пока шторм не разгулялся.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Трафальгар стрелка Шарпа» герой после кровопролитных битв в Индии возвращается на родину. Но французский линкор берет на абордаж корабль, на котором плывет Шарп. И это лишь начало приключений героя. Ему еще предстоят освобождение из плена, поединок с французским шпионом, настоящая любовь и участие в одном из самых жестоких морских сражений в европейской истории. В романе «Добыча стрелка Шарпа» герой по заданию Министерства иностранных дел отправляется с секретной миссией в Копенгаген.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.