Братство тибетского паука - [41]

Огаста колотил озноб, пот липкими струйками стекал со лба на щеки, колени хотели подогнуться, и только острая боль не давала ему потерять сознание. Около мойки хлопотала экономка, поливая его руку маслом из маленькой бутылочки. Ощущение от этой процедуры было настолько отвратительным, что кольцо наконец-то соскользнуло в раковину и теперь насмешливо плескалось в потоке воды. Оно рассталось с Огастом, отказавшись признать его своим хозяином. Перстню Гасси категорически не понравился!

Кисть продолжала саднить, палец посинел — Картрайта запихали в машину и повезли…

Солнце достигло зенита, замерло над древним мегалитом и слепило глаза. Огаст смотрел на каменные глыбы из автомобиля и молил чужих древних и будущих духов о прощении за свое самоуправство…

…Это почти как новая религия. Почитатели мистера Толкиена рассредоточены по всему миру, их многие, многие тысячи! Время от времени они собираются вместе, наряжаются в карнавальные костюмы ушастых эльфов и прочих персонажей из романов профессора и разыгрывают сценки — свои собственные сюжеты о мирах Средиземья. Поистине волшебное действо, во время которого все переговариваются между собой через специальные бруски с кнопочками, в них играет музыка и светятся картинки…

Он бредит?

Скорее у него конфабуляции, инспектор. Боюсь, в таком состоянии мистер Картрайт не сможет свидетельствовать на предварительных слушаниях. Теперь над Огастом склонялись сразу две фигуры: инспектора и доктора Уолтроп. Мардж обхватила его запястье указательным и большим пальцами.

Отек уменьшился, я поставлю капельницу. Внешнее напоминает химический ожог, но интоксикация очень сильная, яд еще оказывает действие на психику..

Как тебя угораздило, Гасси?

Кольцо… Я не нравлюсь кольцу! Оно меня не любит…

Огаст, ты собрался баллотироваться в парламент Средиземья? Наверняка там есть оппозиция из валаров и теневой кабинет из джентльменов, разругавшихся с кольцом. Но в Великобритании избиратели предпочитают вменяемых политиков! Возьми себя в руки, — доктор Уолтроп проколола вену старого друга иглой.

Гасси дернулся, голова съехала в сторону, но мистер Честер тут же поправил ему подушку:

Мистер Картрайт, вам не стоит корить себя из- за кольца. Просто некоторые вещи умеют защищаться.

Вы тоже перенервничали, мистер Честер. Налить вам успокоительных капель?

В этом нет нужды, миледи. Покойный доктор Форестер был человеком старой закалки и не держал других успокоительных, кроме лауданума.

Где вы служили, мистер Честер?

Разве я похож на военного?

Сложно сказать, но повязка была наложена очень профессионально.

Ваша милость, моя служба проходила исключительно в старинных родовых поместьях, в домах с биографией. Зачастую в них живут люди весьма преклонных лет, их тела источены множеством болезней, а души — предрассудками и странностями, многие ненавидят и боятся врачей, прислуге приходится заботиться о них. В таких почтенных домах можно встретить не только старых людей, но и мудрые вещи, предметы с собственной тайной, как это кольцо. Такие были популярны еще в семнадцатом веке, когда в моду вошли миниатюрные механизмы. Сначала полость, спрятанную под камнем-вставкой, наполняют смертоносным зельем, а когда кольцо надевают, малюсенькие шипы, встроенные в оправу, впиваются в кожу, пропитывая ее ядом. Драгоценности живут дольше людей, время разрушает даже яд, в итоге новым хозяевам достается просто занятный артефакт. Но этому перстню повезло: его стальному жалу вернули жизнь…

Пока мистер Честер произносил свой монолог, доктор Уолтроп разглядывала кольцо в лупу, затем провела по его изгибам кусочком ваты, предусмотрительно намотанным на спичку, и тотчас сбросила в чашку Петри — приступит к анализу яда, как только вернется в коттедж графини Таффлет. Кому могло прийти голову отравить мистера Картрайта?

Дворецкий чуть заметно покачал головой: скорее, перстень пытались защитить от похитителей. Вполне закономерный шаг, принимая во внимание, что речь идет об уникальном в своем роде и весьма дорогостоящем предмете.

Мистер Картрайт всего лишь случайная жертва.

До слушаний оставалось меньше четверти часа. Хотя Мидл-Энн-Виллидж представлял собой небольшой и спокойный населенный пункт, но здание суда здесь имелось, и сейчас поселяне устремились к нему. Одеты они были опрятно, просто, вне всякого сезона и времени. Огаст все еще витал между видениями, снами и галлюцинациями, и не смог бы сказать наверняка, в каком году происходят события. Он перевел взгляд на небо и стал считать мелькавших на нем стрижей.

Сторож, лакей и пожилая сиделка никак не пытались скрасить его тоскливое одиночество, хотя востроглазая старушонка не преминула сообщить джентльмену, что во-он тот огромный букет белых роз — больших денег стоит, сэр, как полагаете? — прислал докторше мистер, который гостит в Энн-Холле. Вычислить поклонника Маргарет оказалось делом минуты. Поскольку ни он сам, ни тем более Эджи Горринг цветов «докторше» посылать даже не думали, а мистер Пинтер был женат если не счастливо, то как минимум безнадежно, дарителем мог быть только мистер Мак- Грэгор. Огаст фыркнул и отвернулся к стене: от отравы или от лекарств, но голова его стала легкой, как воздушный шарик, и он унесся в заоблачные высоты.