Братство меча - [11]

Пелиас с улыбкой рассматривал изображение, сложив руки на груди. Одеяние его состояло из черного бархатного камзола и таких же свободных штанов, заправленных в мягкие высокие сапоги. Пояс, стягивавший талию великого мага, был отделан тонким серебряным шитьем. Это было единственное украшение его костюма, если не считать витой рукояти прямого тонкого кинжала, заткнутого слева за пояс. Темные длинные волосы Пелиас стянул в хвост на затылке. Его странные глаза, менявшие цвет в зависимости от настроения, сегодня были изумрудно-зелеными. «Хороший знак», — подумал Конан, и тут же цвет глаз начал меняться. Они сделались непроницаемо черными. Пелиас повернул голову и глядя на короля произнес:

— Оно рядом.

Конан не стал уточнять, что маг имел в виду. Надо будет, расскажет сам. Но поведение Пелиаса не предвещало ничего хорошего. Уж в этом-то Конан не сомневался.

Маг поднял руку и некоторое время внимательно разглядывал свои ногти, потом снова посмотрел на короля, зачем-то кивнул, как бы соглашаясь сам с собой, и сказал:

— Нам бы надо пройти в оружейную…

Тут взгляд его упал на Кербалла, он замер и начал рассматривать королевского побратима, затем удовлетворенно хмыкнул и огляделся по сторонам. На вопрос, кого он ищет, Пелиас буркнул:

— Третьего… — чем привел Конана в полную растерянность.

— Третьего — кого? — осторожно спросил король. Пелиас вел себя настолько необычно, что Конан начал всерьез беспокоиться.

Маг вместо ответа непонимающе глянул на короля, словно тот задал на редкость глупый вопрос, но вскоре взгляд Пелиаса посветлел, будто отразив синеву глаз киммерийца.

— Оно уже там, — туманно пояснил маг. — Нам пора…

* * *

В оружейной царил полумрак. Конан, шагнув к окну, отдернул в сторону тяжелую портьеру, и яркий солнечный свет ворвался внутрь зала, бесчисленными бликами отражаясь в полированном металле. Кербалл тут же пошел вдоль стеллажей с оружием, слегка прикасаясь к доспехам, примериваясь к рукоятям редкостных мечей. Он был здесь не впервые и все же всякий раз снова и снова радовался и удивлялся. Нет ничего более привлекательного для сынов Крома, чем хорошее оружие. Конан, с удовольствием наблюдавший за ним, спросил, обращаясь к Пелиасу:

— Что мы здесь ищем?

Маг, продолжая озираться по сторонам, коротко бросил:

— Копье.

Король собрался спросить: «Какое именно?» — ведь здесь можно было найти копья практически любых народов, начиная от ассегаев бамула, гандерландских сарисс и заканчивая яри с острова Дракона, что лежит за Кхитаем в Восточном океане. Но маг опередил его, все так же односложно добавив:

— Окровавленное…

«Все верно, — подумал Конан, — где же еще появиться знаку… Оружие стремится к оружию…» Ему не хотелось продолжать размышления на эту тему: он терпеть не мог всякой мистики. За его спиной, в коридоре, послышался звук шагов. Они с магом обернулись одновременно.

— Ага! — воскликнул Пелиас. — Вот и третий! Алкемид, а это его шаги услышал король,

остановился в дверях. Слегка поклонившись, он поднял на Конана глаза. Седые волосы историка, обычно аккуратно уложенные, разметались по плечам от быстрой ходьбы, и взгляду короля открылся старый глубокий шрам, начинавшийся от уголка правого глаза, пересекавший висок и исчезавший в волосах за ухом.

— Прошу прощения, Ваше Величество, — тихо проговорил историк, — я хотел бы просить разрешения…

В этот миг Кербалл, забравшийся уже далеко в металлические джунгли, издал жуткий вой. Конан, не дослушав Алкемида, который вдруг побледнел как полотно, не разбирая дороги, кинулся в глубь оружейной, откуда звучал боевой клич киммерийцев.

Кербалла он нашел почти сразу. Тот стоял неподвижно, глядя куда-то в угол. Широченная спина побратима загораживала обзор, и Конану пришлось попросить его подвинуться, положив руку на плечо. Кербалл посторонился и, не поворачивая головы, произнес:

— Колдун прав. Оно здесь…

Оно действительно было здесь, покрытое темными потеками лезвие шириной в ладонь. Толстое древко длиной в рост человека — тоже в потеках. Окровавленное Копье. Конан даже не сразу заметил, что оно висит в воздухе.

— Недурственно! — прозвучал сзади голос Пелиаса. — Ваше Величество, разреши?

* * *

— Больше не стану мучить вас загадками, — пообещал Пелиас, поднеся к губам полный кубок. — Надо сказать, в этой истории и мне самому не все ясно. Однако… — Он пригубил вино. — Ту часть, что мне известна, я расскажу.

Они собрались в апартаментах короля, к которым примыкала оружейная. Именно отсюда, а вовсе не из тронного зала Конан управлял государством. Здесь он писал указы, совещался со своими военачальниками и министрами, принимал послов для разговора с глазу на глаз. Трон был лишь символом, а главные дела вершились здесь.

В кабинете все стены занимали стеллажи с книгами. Простенки между полками украшали щиты с укрепленным на них старинным оружием. Солнечный свет попадал в комнату через пару высоких стрельчатых окон, забранных причудливыми решетками. В непогоду окна закрывали дубовыми ставнями, украшенными с внутренней стороны замысловатой резьбой в нордхеймском стиле.

Пелиас удобно устроился в мягком глубоком кресле, в котором обычно сидели важные гости. Конан предпочел стоявший напротив громоздкий стул из резного дерева с высокой спинкой и подлокотниками в виде изготовившихся к броску львов. Алкемид присел на простую скамью у входа, а Кербалл взгромоздился на край круглого стола, находившегося посередине комнаты. Отсюда он мог видеть всех присутствующих, а также окна и дверь. Кербалл привык всегда быть настороже.