Братство, или Кризис Сумеречных - [18]

Снова стоял круг. Снова Лис небрежно отбрасывал фильтр от сигареты. Снова было страшное, невозможное противостояние шести начинающих энергетиков и абсолютного метаморфа, впитывавшего всё, чем его пытались достать. И сдавленное шипение Талька: «Запечатываем!». Энергетическая «клетка», шесть печатей и глубочайший «зыбкий» слой, на котором оно и упокоилось, так и не удосужившись умереть или хотя бы объяснить, какого чёрта ему было нужно.

Трель телефона оборвала не самое приятное из сновидений. Нам потянулся, бросил взгляд на часы. Десять утра. Воскресенье. Старший из братьев повернулся на другой бок и прикрылся подушкой, но телефон не замолкал. Судя по настырности, звонил либо рекламный агент, либо кто-то из своих. Нам скрипнул зубами и поднял трубку.

— Где горит? — хмуро осведомился он.

— Надо встретиться. — То, что Лис даже не поздоровался, говорило о многом. — Когда сможешь подъехать?

— И тебя с добрым утром.

— Да, и хорошего дня в придачу. Всё то, чего я сегодня лишён. Повторю вопрос: когда? Срочное дело.

Подобного звонка с утра пораньше можно было бы ожидать от Талька и смело послать его ко всем чертям, невзирая на командирское «звание», но Лис редко поднимал панику на пустом месте. Нам вздохнул.

— Где собираемся?

— У меня на «Владе».

— Часа в три тебя устроит? Один леший я уже не засну.

— Отлично. Остальным назначу так же.

— Сове…

— Я помню, — Лис хихикнул. — Ей на полвторого.

— Тальку я сам скажу. Отбой.

Нам повесил трубку, встал, размялся, подошёл к бесформенной куче на полу в углу комнаты и потыкал в неё ногой.

— Подъём, чудовище.

— На-ам, мать твою так… ещё пять минут.

— Поднимайся, или водой оболью, — уверенный женский голос возымел действие на спящего.

Тальк выполз из-под одеяла и взглянул заспанными глазами на дверной проём. Оттуда на него с лёгкой улыбкой смотрела симпатичная брюнетка. Её нельзя было назвать сногсшибательно красивой, но белоснежная кожа, тёмные глаза, густые ресницы, шикарные шёлковые волосы, а главное — пронизывающий, проникающий в самую душу взгляд делали её неотразимой. По крайней мере, двое парней в этой комнате считали именно так.

— Доброе утро, любовь моя, — улыбнулся Тальк.

Нам поморщился.

— Между прочим, я устал тебе напоминать, что она моя невеста.

Девушка только плечами пожала:

— Тальк, я тебе всё уже сказала по этому поводу. Брысь умываться, похмельный ты наш.

— У меня сейчас башка треснет пополам и наискосок, — простонал Тальк, сжимая ладонями многострадальное хранилище своего мозга. — Чего так рано-то?

— Звонил Лис, — Нам начал неторопливо одеваться, — у него что-то стряслось. Просит сбора. Договорились встретиться у него в три часа. Пока мы позавтракаем и соберёмся, времени останется в обрез.

Брюнетка подошла к страдальцу:

— Тебя полечить?

— Было бы неплохо. — Тальк поднялся, сделал несколько неверных шагов и рухнул на кровать Нама. Втянул носом запах. — Блин, я когда-нибудь подохну после ночёвки у вас.

— Не подохнешь, гарантирую. — Девушка присела рядом, осторожно положила ладони на виски Тальку. Помассировала. — Перевернись. — Тонкие изящные пальцы переместились на глазные яблоки, чуть надавили. Юноша блаженно замычал. Потом повернул голову набок, ловя губами ладонь.

— Спасибо.

— Тальк! — Блондин ещё не рычал, но был к этому близок. Девушка фыркнула, поднялась и вышла из комнаты.

— Нам, ты же знаешь, это сильнее меня.

— Борись, малой. Мы разъяснили с тобой этот вопрос раз и навсегда.

— Но…

— Полегчало?

— Да.

— В ванну.

Тальк поднялся и побрёл из комнаты. В спину ему прилетело полотенце:

— Брат, заканчивай пить.

— А что мне остаётся делать? Либо боль, либо алкоголь. Больше ничего не глушит. Бритву вы отобрали. А печень моя — как хочу, так и издеваюсь.

— Придурок.

— Ес-сть такое дело.

За прошедшие годы Тальк чуть поправился и раздался в плечах. Болезненная худоба отступала, на щёки вернулся румянец, а скулы больше не грозили прорвать кожу на лице. Правда, это было практически единственное, что, по его мнению, было в его жизни хорошего. Ещё было Братство, в которое превратилась команда спустя полгода после безумной операции на «полигоне». Когда все шестеро разобрались в своем таланте переходить между Гранями во сне, минуя Рубеж — странное пространство, разделявшее миры, — молодых энергетиков понесло за приключениями. И приключения не заставили себя ждать. Безумные авантюры Талька, поиски Лиса, жажда познания Совы и интерес всех остальных раз за разом загоняли команду в опасные для жизни ситуации. Они привыкли прикрывать друг другу спину и через какое-то время ощутили себя семьей. Братьями и сёстрами. Так родилось название: Сумеречное Братство.

Время в различных реальностях текло для них по-разному, и бывало так, что за ночь они успевали прожить по нескольку недель, а то и месяцев. Их сила и опыт росли, они не боялись ни демонов, ни гнева богов, они жили и дышали полной грудью, не забывая, впрочем, и о жизни в «настоящем мире». Как бы ни старались члены Братства, их пребывание на иных Гранях было ограничено одними сутками. Переместиться куда-то на более серьёзный срок у них пока что не выходило.

А жизнь тем временем текла своим чередом, подкидывая новые испытания. Лис убил год на тщательнейшее расследование, выжал все соки из команды, выяснил расу их отца — он оказался инкубом, демоном совращения, — но на этом дело и остановилось. Сова безуспешно пыталась отыскать своих друзей, но пока что её поиски так ни к чему и не привели. Спустя год после того, как в астральных слоях впервые прозвучало слово «Сумеречные», Нам познакомился с девушкой, которой вскоре сделал предложение. Она назвалась Син и не признавала иного имени. В ней была странная сила, не такая, как у членов команды, но не менее, а то и более могущественная. Впрочем, в дела Братства девушка никогда не встревала, считая, что её жених вправе заниматься тем, что ему нравится. Тем не менее, Братство часто обращалось к ней за советом: по знаниям об энергетике, как они привыкли называть набившую оскомину «магию», Син превосходила любого из них на голову.