Братки - [34]

Он что-то объяснял метрдотелю и стоящему перед ним охраннику.

Завидев вошедшего в сопровождении своей свиты Потапова, он широко улыбнулся и, двинувшись навстречу, рефлекторно пригладил свои и без того сильно поредевшие и аккуратно прилизанные к черепу волосы. Филевский весь сиял от улыбки.

— Добрый вечер, — произнес он, — какие важные гости к нам сегодня пожаловали! Мы только что открылись, не желаете ли пройти в ресторан или бар.

— Мы здесь по делу, — ответил Потапов.

— Боже мой, какие дела в моем-то заведении? — еще шире улыбнулся Филевский.

— Нам необходимо переговорить с братьями Грибановыми, — ответил Сергей.

— С братьями? — Улыбка слегка померкла на лице Филевского, и он бросил быстрый взгляд на метрдотеля.

— Я хочу знать, — сказал Потапов, — где находится женщина, которую они привезли сюда и держат в одном из ваших помещений.

— Женщина? — снова неопределенно произнес Филевский, провожая взглядом поднимающегося метрдотеля.

Когда последний скрылся из виду на втором этаже, Филевский уже без улыбки взглянул на Потапова и произнес:

— Честно говоря, я не понял.

— Слушай, Филя, — вступил в разговор Пастухов, подойдя к Филевскому, который был почти на голову ниже него, — если ты еще раз прикинешься дурачком, я возьму тебя за яйца и так их оттяну…

При этих словах Юрий ухватился за галстук-бабочку и, сильно потянув ее на себя, затем резко отпустил. Бабочка неприятно, со щелчком врезалась в шею владельца, от чего тот даже вздрогнул.

— Бац — и все, — улыбнулся Пастухов, — после этого ты будешь самый понятливый кастрат города.

— Я задал вопрос, — произнес Потапов, спокойно, с безразличием, наблюдавший за манипуляциями Пастухова с аксессуарами одежды Филевского.

— Я… я, честно говоря, не знаю, — замешкался Филевский, — но, по-моему, они где-то наверху были, — тут же добавил он.

— Какой номер? — спросил Потапов.

— Обычно у них восемнадцатый номер, но я вам ничего об этом не говорил…

Потапов молча направился к лестнице в сопровождении своих людей.

Едва они поднялись на второй этаж, как тут же столкнулись в узком коридоре с направляющимися навстречу им тремя бандитами из Романовской группировки.

Первым шел Никита Грибанов.

Увидев Потапова, он остановился и грубым голосом спросил:

— Это ты, что ли, хотел с нами поговорить?

— Моя фамилия Потапов, — произнес Сергей, холодно взглянув на Грибанова, — сегодня мне стало известно, что вы насильно похитили женщину, которую я хорошо знаю. Я хочу, чтобы вы отпустили ее, не причинив никакого вреда.

Грибанов в ответ лишь усмехнулся и спросил:

— Это твои солдаты пасли нас по дороге сюда?

— Так какой будет ответ? — спросил Потапов.

— А никакой, — ответил Никита, — кто ты есть, чтобы я перед тобой отчитывался?

— По-моему, я представился, — с недоброй усмешкой произнес Потапов, но если ты не понял, могу добавить, что я тот человек, на интересы которого вы наехали. А это еще никому не удавалось сделать безнаказанно, поэтому для вас всех будет лучше, если вы вернете нам девушку целой и невредимой.

Неожиданно лицо Грибанова исказилось злобой, он сунул руку под полу куртки и выхватил оттуда пистолет, ткнув его дуло в лицо Потапова.

Оба телохранителя Потапова тоже выхватили свои табельные пистолеты Макарова, нацелившись в Грибанова.

Они не выстрелили только потому, что Потапов поднял руку и спокойным голосом произнес:

— Тихо, тихо, не стреляйте. Похоже, у парня тяжелая форма инфантилизма: он в детстве с игрушками не наигрался, поэтому теперь продолжает. Но пистолет, мой маленький, это плохая игрушка, — усмехнулся Потапов, глядя в глаза Грибанову.

— Ты что делаешь, урод, — крикнул Титов на Грибанова, — ты без мозгов совсем, что ли, размахиваешь стволом, как ху… в публичном доме?

— Думал, что ты крутой, — с ненавистью произнес Грибанов, глядя на Потапова, — а мы с крутыми просто поступаем, сейчас вышибу тебе мозги, и не будет больше никакой крутости.

— Ты что, на самом деле будешь стрелять? — улыбнулся Потапов, однако глаза его оставались холодны, и он, не обращая внимания на маячащее перед его лицом дуло пистолета, смотрел Грибанову прямо в глаза. На лице Потапова не было ни тени страха.

— Не сомневайся, — произнес Грибанов, — я не промахнусь.

— Это точно, — неожиданно улыбнулся Потапов и, повернувшись к стоящему сзади него Титову, сказал:

— Он не промахнется… Если ему кто-то еще даст выстрелить.

Произнеся последние слова, Потапов молниеносно ударил левой рукой по руке Грибанова, держащей пистолет, и почти одновременно заехал ему кулаком под дых.

Правая рука Грибанова дернулась в сторону и вверх, зажатый в ней пистолет выстрелил. Сверху посыпалась отбитая пулей штукатурка.

Сам же Грибанов с остекленевшими от боли глазами согнулся почти пополам. Он не мог ни дышать, ни двигаться, у него было полное ощущение того, как будто его ударили под дых кирпичом.

Но Потапов не остановился на этом, он схватил правую руку Грибанова, по-прежнему держащую пистолет, и что есть силы ударил о колено. Пистолет гулко стукнулся о кафельный пол.

Затем он, выкрутив Никите руку, развернул его спиной к себе, схватив его сзади левой рукой за горло.

И охранники Потапова, и бандиты не стреляли, боясь попасть в своих же начальников.