Брат-зверь - [26]

Бездна. Черная бездна открылась перед ним. Черная дыра распахнула свои объятия. Незримые силы нежно подхватили его. Потащили. Сначала не сильно, почти незаметно. Но вскоре скорость возросла так, что даже в кромешной тьме что-то понеслось по бокам, словно звезды в фантастическом фильме. Алексей понял, что сейчас его втянет внутрь черной дыры. Перемелет, расплющит. С другой стороны выйдет только горстка энергии способной поддержать чью-то жизнь.

Он задергался. Ощущение словно у рыбы на крючке. Так же рвешься, а тебя тянет и тянет. Но рыбки иногда срываются. В этом была надежда.

Свет ударил резко. Как вспышка электросварки. Глаза с готовностью взорвались болью, брызнули слезы.

Почему, отчего вырвался? Ведь ничего не выходило. Уже ясно было, что освободиться он не сможет. Через долю секунды вспомнил, что у лорда есть дурная привычка в последний момент насладиться осознанной агонией жертвы. Когда она понимает, что для нее вот-вот кончится все.

Сквозь слезные разводы Алексей увидел стремительно приближающуюся распахнутую пасть. Четыре клыка торчат как лезвия коротких ножей. Ножей?

Алексею хватило доли секунды. Он не стал выхватывать клинок. Да и времени на это не было. Короткое лезвие пропороло куртку и с хищным хрустом вошло между ребер вампиру. Вошло легко и даже казалось, потащило руку за собой. Вампир резко и широко разинул пасть. Словно закричал, но звука слышно не было. Только легкое давление, на барабанные перепонки. Алексей догадался, что смертельно раненый вампир закричал на такой частоте, что человеческое ухо не смогло ее воспринять.

Каширцев выпал из разжатых пальцев. Узкая рукоятка ножа гладко проскочила сквозь дыру в одежде и осталась торчать в теле кровососа.

Серебро на вампиров не действует, это знает и ребенок, если, конечно, кому надежда не слепит глаза. Оно бьет оборотней, всякую другую нечисть, но на упырей действует так же, как на человека стакан воды принятый внутрь. Но вот что касается осины. Благодарение Свиргту за эти деревянные прожилки в серебряном лезвии.

Алексей кое-как поднялся, встал. Перед глазами все плыло. Его качало, но возможность дышать полной грудью уже очищала сознание. Вампир катался по полу. Пасть все так же разинута в беззвучном вопле, глаза широко распахнуты, кажется вот-вот вывалятся. Кожа приобрела землистый оттенок. По краям раны что-то сыплется похожее на крупнозернистый песок.

Оборотни в растерянности окружили владыку и повелителя. Половина заскулила. Другие рычали, скалились. Вдруг раздался еле слышный хлопок. Вслед, разметав в сторону челюсти, на свободу рванулся дикий рев. Заметался, отраженный от стен. Самый старый из волков крутанул сальто. Покатился по полу, словно сбивал с себя пламя.

Значит, не солгал седой волк.

Хлопки пошли очередью. Точно невидимый стрелок прицельно бил из пистолета с глушителем. Одинокое соло мгновенно превратилось в кошмарный хор. Волки как подрубленные рушились на пол, кидались на стены, катались. Косматые тела бились в агонии. К полному ужаса вою добавился резкий хруст. Кости не выдерживали нагрузки и ломались как сухие палки.

Алексей, еще при первом хлопке, опрокинул стоявший у стены массивный стол. Схватив Ольгу за край платья, втянул ее за столешницу. Спрятался сам. Звери орали, рычали, выли, метались по залу. Сталкиваясь между собой, кидались в драку, думая, что вот он, источник боли. Роскошный трон лорда Орона с грохотом опрокинули.

А потом наступила тишина. В буквальном смысле, мертвая тишина. Алексей высунулся, осмотрелся, осторожно вылез из-за стола. Сделал пару шагов. Под ногами захрустели осколки от взорвавшихся медальонов. Ближе к опрокинутому трону на полу лежала скомканная одежда. Алексей с трудом угадал в ней роскошный плащ лорда. Такой он стал замызганный и смятый. Он подошел, тронул ногой то, что осталось от могучего вампира. Пошарил подошвой, нащупал что-то жесткое. Носком ботинка поддел край плаща. Взмыли удушающие клубы. Алексей зажал рот и нос ладонью. На полу, в куче черной пыли, лежал нож Свиргта.

Глаза Алексея защемило. Каширцев усилием загнал слезу обратно. За это отдали жизнь Джон, Поль. Стоила ли эта иллюзорная победа их нереальных жизней?

Надо было взять этот нож. Положить на самом видном месте. Скажем на тот же трон. Чтобы те, кто рано или поздно появятся здесь, нашли его, отнесли в поселок как святыню, принесшую избавление от великого лиха.

Алексей опустил плащ, накрывая нож. Пусть лежит. Если этот мир нереален, то ему все равно, где сгинет это лезвие. Если же он настоящий — то его обязательно найдут.

— Ольга! — крикнул Алексей — Оля.

Дочь испуганно высунулась из-за края стола. Увидела комнату заваленную волчьими трупами, взвизгнула, нырнула обратно.

— Выходи, — сказал Алексей. — Эти собачки уже отпрыгали свое. Откусали.

— Папа.

Ольга снова выглянула. Словно улитка высовывается из раковины. Алексей почувствовал, как внутри разливается нежное тепло. Его дочь. Его красавица. И он ее спас. Первое задание прокрутил так умело, что появилась надежда, что и с остальными справится. Алексей расправил грудь. Оказывается способен спасать и защищать. Он победитель. Неожиданно захотелось сказать что-нибудь выспреннее. Гордое. Алексей наклонился к нервно сжавшей руки дочери.