Брат и сестра - [3]

Кроме того, жизнь в браке далеко не всегда является чем-то благословенным и самодостаточным, как это часто, кажется со стороны.

Взять, к примеру, Николаса Форбса, поверенного ее покойной родственницы, а теперь и ее тоже. Он имел красавицу жену, приходящуюся сводной сестрой баснословно богатому местному бизнесмену, двух прекрасных детей, успешную практику и дом в одном из самых престижных районов города — свадебный подарок брата Клариссы Форбс, и все же… И все же, судя по ходящим в городе сплетням, семейная жизнь Форбсов была далека от совершенства.

Да и сам Николас намекнул ей об этом. Трейси пришлось даже прервать его, чтобы дать понять: она меньше всего желает вмешиваться в чью-либо личную жизнь и не уважает тех, кто предает гласности интимные взаимоотношения в семье, должные, по ее мнению, связывать преданных друг другу людей. Она полагала крайне непорядочным обсуждать сугубо личные проблемы с посторонним человеком, если этот человек не является профессиональным адвокатом или врачом. Кроме того, Трейси почти не знала Николаса Форбса. Однако его профессиональные услуги и желание помочь разобраться во множестве мелких проблем, связанных с организацией своего, пусть даже и мелкого бизнеса, согревали душу и приободряли ее, заставляли думать, что, может быть, настала пора преодолеть сформировавшееся за последние годы неприятие мужского пола.

Николас ей нравился, но совсем не в качестве поклонника, а скорее как личность, по-дружески настроенное человеческое существо. Что же касается секса… На лице Трейси безотчетно появилась презрительная гримаса.

С сексуальной точки зрения она была совершенно безразлична к мужчинам, как в общем, так и в частности. И это ее вполне устраивало.

Будучи женщиной умной, Трейси прекрасно понимала, что далеко не все мужчины должны походить на отца Люси, и что даже тот со временем мог повзрослеть и поумнеть. Но, даже зная, что глупо избегать всех представителей противоположного пола подряд, эмоционально и даже физически она чувствовала себя в безопасности лишь тогда, когда держалась от них на достаточном расстоянии.

Однако, несмотря на это, Трейси делала все возможное, чтобы не передать свои страхи и нелюбовь к мужчинам Люси. Ей хотелось, чтобы дочь имела все, чего была лишена она сама: веру в себя и в людей, которая позволит ей, когда настанет время, легко идти на контакты с другими людьми, — качество, которого Трейси так и не приобрела.

Для Люси она желала счастья, успеха, безопасности. Она старалась не допустить, чтобы дочь ощущала себя неполноценной из-за принадлежности к женскому полу, давала ей почувствовать свои достоинства. Но больше всего Трейси хотела для Люси уверенности в себе, проистекающей из понимания того, что она никогда не окажется в зависимости от другого человека, ни в эмоциональной, ни в материальной.

Люси росла ребенком развитым и сообразительным, и ей наверняка будет намного лучше в атмосфере небольшой школы, где девочке смогут уделять гораздо больше внимания. К тому же в отличие от Трейси она легко заводила друзей. Поэтому мать не боялась, что дочь будет чувствовать себя на новом месте одинокой или заброшенной.

И правда, Люси очень скоро успела подружиться с девочкой, семья которой жила неподалеку от них. Ее родители владели магазином, торгующим обоями. Глава семьи сам занимался обойными работами, и именно он оклеил потолки в их квартире на втором этаже, подшучивая при этом над их наклоном, — дом был старинный, построенный еще в восемнадцатом веке.

Энн и Том Филдинги оказались приятной парой, обоим было лет под сорок. Сузан, их младший ребенок, имела двух старших братьев. Хотя Трейси относилась к Тому, как к любому мужчине, с привычной сдержанностью, даже несмотря на всю его неподдельную заботливость, теплая доброжелательность его жены невольно привлекала ее.

Филдинги приложили все усилия, чтобы ввести Трейси в местное общество, охотно давали деловые советы и с удовольствием принимали Люси с матерью у себя дома.

Их собственный магазин, не в пример магазину Трейси, имел две витрины. На втором этаже дома располагались просторные апартаменты, в оформлении которых Энн проявила несомненный художественный вкус. Трейси привела в полный восторг отделанная мрамором ванная комната, расписанная в весьма оригинальной технике, хотя Энн со свойственной ей скромностью заверила, что перенять ее не составляет никакого труда.

Кроме того, к их дому, как и к ее собственному, примыкал участок, однако не запущенный, а аккуратно разбитый на красивый внутренний двор, предназначенный для отдыха, и прекрасно ухоженный огород, при виде которого у Трейси зачесались руки от желания поскорее заняться своим.

В настоящий момент Люси как раз гостила у Филдингов. И Трейси, с трудом оторвавшись от созерцания витрины, искусно задрапированной тканью, служившей прекрасным фоном для экспозиции зимней обуви, взглянула на часы.

Господи, неужели так поздно? — всполошилась она. Люси может подумать, что мама про нее забыла. Оформление витрины заняло гораздо больше времени, чем Трейси предполагала, не говоря уже о долгом телефонном звонке от одного из поставщиков обуви. Пора было переодеваться и идти к Филдингам.